– Хахаль её?
– Я сказал друг, – чётко произнёс Антон. – Ну, так как? Деньги брать будешь?
– А что тебе надо?
– Вот это деловой разговор. Прежде всего, мне нужен твой адрес для того, чтобы доставлять тебе каждый месяц тридцать тысяч. Деньги хорошие. От тебя требуется только одно – больше никогда не обращаться за деньгами к Татьяне и не говорить ей ничего обо мне. Только и всего. Впредь будешь иметь дело со мной. Но об этом – никому ни слова.
Глаза насильника бегали, он весь дёргался и усиленно соображал, пытаясь понять происходящее.
– Ты их содержишь?
– Нет. Сказал же, я друг Надежды Юрьевны. Ну как?
После небольшой паузы, поразмыслив, и видимо окончательно уверившись в реальность предложения Антона, он спросил:
– Сам будешь приносить?
– Да, сам. Зачем тебе здесь появляться, тем более нетрезвым.
– Каждый месяц?
– Разумеется. Сегодня первое пособие. Ровно через месяц принесу второе и так дальше. Где ты живёшь?
– В Измайлово.
– Адрес?
– Улица Розовского 21, квартира 121.
– Легко запомнить. А ты запомни сегодняшнее число и жди меня через месяц. Меня зовут Антон. А теперь я жду твоего слова.
– Не пойму, зачем ты это делаешь?
– Тебе незачем понимать. Это моё дело. Я жду ответа.
– Я согласен.
– То есть сейчас ты даёшь обязательство никогда не обращаться за деньгами к Татьяне, не говорить ей обо мне и держать наши отношения в тайне. Так?
– Да.
– Хорошо. Это означает, мы скрепили договор. Своё слово я держу, и ты получишь сегодня первое пособие. Следующее я принесу тебе через месяц в этот же день. Могу только после девяти вечера, я человек занятой. Но запомни, предупреждаю – если нарушишь договор, сильно об этом пожалеешь. У меня широкие возможности. Надеюсь, ты понимаешь?
– Понимаю, – сказал он, глядя на деньги, затем перевёл взгляд на Антона. Выражение его лица, до этого момента недоверчиво злое, неожиданно сменилось омерзительной улыбкой удовлетворённого лакея.
Чувство гадливости, охватившее в эту минуту Антона, чуть было не вырвалось у него бранным словом и ударом под дых, но он сдержал себя и сухо произнёс:
– Тогда вот, – протянул деньги и скомандовал: – А теперь шагай обратно!
Убрав улыбку, насильник молча взял деньги, развернулся и пошёл к метро.
Антон направился к дому. Татьяна продолжала сидеть на скамейке, уткнувшись в экран смартфона. Он подошёл и сел рядом.
– Танечка, добрый вечер!
– Здравствуйте, Антон Роленович!
– А где Настенька с бабушкой?
– Они дома.
– Надеюсь, Настенька здорова, мы не перегуляли вчера?
– Нет, конечно, ей прогулки только на пользу. Мы замечательно время провели!
– Я спрашиваю, потому что вы тут сидите одна, грустная…
– Разве грустная? – Татьяна широко ему улыбнулась, бросила беглый взгляд в сторону арки и быстро отвела его.
– Ждёте кого-то? – спросил Антон.
– Да, человека…
– Наверно он сильно опаздывает?
– Почему вы так думаете?
– Я заметил, вы тут уже долго сидите.
– К сожалению, он непунктуален. А вы сегодня не на машине? – Татьяна решила поменять тему.
– Вам нужна машина?
Она рассмеялась:
– Нет, просто я видела, как вы вышли из арки, вот и подумала, что вы шли от метро. Гараж в другой стороне.
«Значит, – решил Антон, – мне не показалось, она заметила мой странный манёвр».
– Да, я сегодня не выезжал. Но если вам понадобится машина, Танечка, она к вашим услугам.
– Спасибо, Антон Роленович, вы очень добры к нам.
Из подъезда вышли Надежда Юрьевна и Настенька. Бабушка несла велосипед. Она обычно с восьми до девяти вечера гуляла с внучкой, перед тем как уложить её спать. Было уже начало девятого. Татьяна посмотрела на часы и вновь бросила тревожный взгляд в сторону арки. Она рассчитывала встретиться с зятем до того как Настенька с бабушкой выйдут на прогулку, хотела избежать его встречи с ребёнком.
Надежда Юрьевна поздоровалась с Антоном и обратилась к внучке:
– Что же ты не здороваешься, Настя?
Девочка вдруг побежала к Антону и протянула ему ручки:
– Шдлаштвуй! – сказала она тоненьким голоском и улыбнулась.
– Здравствуй, милая! – Он её поднял и обнял, она прижалась к нему, обхватила ручонками его шею. У Антона перехватило дыхание, ком подкатил к горлу. Он отвернулся, чтобы скрыть своё волнение, но Татьяна и Надежда Юрьевна успели это заметить.
Антон поцеловал Настеньку в голову, затем опустил её на ножки и сказал:
– Ну, иди, катайся!
Смятение Антона вызвало неловкую паузу. Её нарушила Татьяна:
– Ладно, я пойду, – и встала со скамейки.
– Куда? – спросила мать.