– Вижу у вас тут весело! – сказала Татьяна.
– Если б ты знала, Танечка, – улыбалась Надежда Юрьевна, – какой Антон Роленович интересный рассказчик! Он мне рассказал забавную историю про Зиновия Гердта и Утёсова, я тебе после перескажу, а сейчас рассказывает о своём пращуре, Ролене Воскреси, который служил в армии Наполеона. Представляешь, у Антона Роленовича французские корни. Думаю, и нам не мешало бы изучить свою родословную.
– Папа говорил о своих прадедах. Один был фабрикантом из Нижнего Новгорода, второй крестьянином, кажется, из Тамбовской губернии.
– Правильно, но мы больше о них ничего не знаем, а у Антона Роленовича увлекательная история рода со времён Наполеона.
– Ваш предок был французом? – спросила Татьяна.
– Да. Он служил в кавалерийском корпусе армии Наполеона.
– И что же, участвовал в Бородинском сражении?
– Именно. Я потомок врага, который вместе с императором вошёл в Москву.
– Рассказывайте дальше, Антон Роленович, – просила Надежда Юрьевна, – что же после ухода Наполеона произошло с вашим пращуром? Вы сказали, он был ранен…
– Да, сражённый ударом шашки он рухнул в снег и остался лежать недвижно. Казак на коне с шашкой наголо объехал его вокруг и, когда потекла из раны струйка крови и стала окрашивать снег, пришпорил коня и поскакал дальше, полагая, что француз мёртв. Но удар острого клинка пришелся Ролену Воскреси, слава богу, не в шею, – казак явно нацеливался отсечь ему голову – а в плечо. В очередной раз судьба сохранила ему жизнь, но уготовила тяжелое испытание. Долго лежал Ролен Воскреси в глухом лесу, истекая кровью, очнулся среди ночи от острой боли в плече и пронизывающего до костей холода. Трое суток без еды и питья он медленно, насколько позволяло ранение, перемещался на запад без какой-либо надежды на спасение, но всё же двигался, чтобы не замерзнуть окончательно. Руки и ноги окоченели, и хотя плечевая рана оказалась глубокой, он боли почти не чувствовал, кроме жуткого холода ничего не ощущал. Наконец под утро он вышел на опушку леса и вдруг заметил, как вдалеке маячит тусклый свет. Ролен Воскреси шёл к этому свету сквозь метель по глубокому снегу через широкое поле, но до него так и не дошел. Измученный и вконец обессиленный он едва добрался до запорошенной снегом дороги и упал, потеряв сознание. Смерть неумолимо подкрадывалась к нему, когда неожиданно Ролену Воскреси улыбнулась фортуна – на утренней заре по дороге мчалась запряжённая тройкой кибитка. Лошади притормозили перед лежавшим на дороге припорошенным снегом человеком. Оборванного, замерзшего, полуживого Ролена Воскреси подобрал русский помещик, отставной капитан Жарков Пётр Петрович, и увёз в своё поместье в Смоленской губернии. Здесь бедолагу обогрели, накормили, в тёплую постель уложили и недели три заботливо ухаживали за ним под наблюдением великодушного Петра Петровича, даже рану залечили примочками местного лекаря. Словом, выходили француза, однако правой рукой он навсегда лишился способности махать саблей. Будучи бесконечно признательным своему спасителю, Ролен Воскреси зарёкся служить ему до конца своих дней и в порыве благодарности взялся обучать детей барина французскому языку. У Петра Петровича росли два сына, девяти и одиннадцати лет, и предложение француза пришлось ему по душе. Он назначил Ролена Воскреси гувернёром и даже положил ему жалованье. Мой пращур надолго поселился в большом барском доме и скоро заговорил по-русски, влюбился в молоденькую русскую горничную, женился на ней и остался в России.
– Как интересно! – детское личико Татьяны светилось в улыбке и уже без тени тревоги, которая невольно отражалась в её взгляде полчаса назад.
– Танечка, я пригласила Антона Роленовича завтра к нам на ужин! – заявила Надежда Юрьевна чуть ли не торжественно, – будем общаться, будешь задавать свои вопросы.
– Здорово! – воскликнула Татьяна. – А в котором часу?
– В семь. Вам ведь удобно в семь, Антон Роленович?
– Вполне.
– Вот и замечательно, – продолжала Надежда Юрьевна, – очень будем вам рады! – Затем обратилась к Татьяне: – Пора Настеньку укладывать спать. Уговори её идти домой, уже начало десятого.
Прошло больше трёх недель со дня приглашения Антона на ужин. За это время он несколько раз бывал у них в гостях. Когда Антон появлялся, Настенька бросала свои игрушки и бежала к нему, протягивая ручонки, а после весь вечер не отходила от него, несмотря на уговоры мамы оставить в покое дедушку Антона. Именно так теперь называла его Настенька. Он сажал ребёнка на колени и начинал отвечать на её нескончаемые вопросы. Настенька тащила его за руку к своим игрушкам, заставляя собирать вместе картинки из кубиков, а когда мама укладывала её спать, она требовала, чтобы сказку прочёл ей дедушка Антон. Он не отказывался, невзирая на сопротивление мамы и бабушки, которые находили её поведение слишком навязчивым. Антона очень трогала эта привязанность к нему ребёнка. Каждый раз, когда он выходил из подъезда, Настенька, находясь на детской площадке, бросала свои занятия и бежала ему навстречу. Попытки Надежды Юрьевны удержать её не помогали. Он брал её на руки, сажал на плечи и некоторое время так с ней гулял.