– Дошколята только с родителями! – строго отчеканила билетёрша.
Михаил взял Еву за ручку, их стоя пристегнули к центрифуге. Когда она стала быстро набирать скорость, Михаил вдруг почувствовал головокружение и приступы тошноты. Он уже проклинал всё на свете и прежде всего себя за то, что согласился на это жуткое кружение с поднятием и опусканием чёртовой кастрюли. Был момент, когда его чуть не вырвало. Михаила охватил жуткий страх за Еву. Он крепко держал её за ручку и периодически смотрел в её сторону. «Если ребёнку будет плохо, – говорил он себе, – я застрелюсь». Наконец центрифуга замедлила своё кружение и остановилась. Михаил бледный, еле живой, осторожно посмотрел на Еву.
– Здорово! – воскликнула она, – теперь пойдём на большое колесо.
Когда Ирина сообщила дочке, что выходит замуж за Михаила, Ева так бурно выразила свою радость, что Ирина даже насторожилась – ей такая реакция показалась странной.
В этот выходной ждали Михаила к обеду. Любовь Яковлевна с Ириной возились на кухне. Ирина резала хлеб, Любовь Яковлевна мыла фрукты. Раздался звонок. Любовь Яковлевна стала быстро вытирать руки, чтобы пойти открыть дверь, но Ева её опередила. Она выскочила из комнаты и побежала открывать входную дверь. Вошел Михаил, поздоровался. И женщины услышали разговор Евы с Михаилом.
– Ты женишься на моей маме?
– Да, я люблю твою маму.
– А можно я тебя буду папой называть?
Ирина вздрогнула, острие ножа скользнуло по пальцу. Любовь Яковлевна замерла.
– Конечно можно! А я буду звать тебя доченька. Договорились?
– Договорились, – обрадовалась Ева и ушла в свою комнату.
Ирина, похоже, не чувствовала, как кровь медленно стекает с пальца на хлеб. Любовь Яковлевна плакала.
Михаил хотел сына. Желание это появилось вдруг. Подсознательно, скорее всего, оно присутствовало. Да и кто из мужчин не хочет иметь сына. Через год после женитьбы он подумал, что Ирине пора уже родить ребёнка. Причём тогда ему неважно было кого – мальчика или девочку. Но, видимо потому что дочка уже была (Михаил искренне любил Еву и считал её своей дочерью), возникло это острое желание иметь сына. Когда он представлял себе, как он будет с ним возиться, растить, дружить с мальчиком, у него дух захватывало, переполнялось сердце такой радостью, что, казалось, учащался пульс. Он был убеждён, что сделает из него замечательного парня.
Однажды Михаил ехал с работы домой по обычному своему маршруту через Воробьёвы горы. Он любил это место Москвы, иногда приезжал сюда прогуляться с Ириной и Евой. С улицы Косыгина Михаил повернул к университету. Справа был лесопарк, а слева – огороженная высокими кустарниками прогулочная зона с лужайками. На лужайках обычно играли дети, иногда здесь запускали воздушных змеев. Михаил вдруг увидел, как метрах в сорока перед машиной проскакал футбольный мяч, пересек улицу и покатился дальше по траве вглубь лесопарка. Из-за кустов неожиданно выскочил мальчик лет пяти и бросился за мячом на мостовую. Движение в этом месте одностороннее, мальчик смотрел почему-то налево, в то время как угроза возникла справа. Михаил резко нажал на тормоз, засвистели шины, и машина остановилась в двух метрах от мальчика. Через секунду из того места, откуда он выбежал, появился с испуганным лицом мужчина в спортивной одежде, подбежал к ребёнку и стал судорожно его ощупывать. Михаил вышел из машины. Мужчина, убедившись, что с мальчиком всё в порядке, сделал пару шагов в сторону Михаила и заорал:
– Ты соображаешь, что делаешь?
– Моей вины тут нет. Вам бы лучше следить за ребёнком, – спокойно сказал Михаил.
Мужчина, будучи еще в возбуждённом состоянии, быстро подошёл к сыну и дал ему подзатыльник.
– Ты куда лезешь, охламон!
– Ну, пап… сам говорил, надо смотреть сначала налево, – обиделся мальчуган.
– Ладно… – улыбнулся отец, прижимая к себе сына, затем подошёл к Михаилу: – Вы, пожалуйста, извините нас, я просто… испугался.
– Понимаю, – ответил Михаил.
Мужчина снова подошел к сыну, взял его за руку и повёл через дорогу в сторону укатившего мяча.
– Пап, а мы будем еще играть в футбол? – спросил сын, интонируя просьбу.
– Конечно! – ответил отец.
Мальчик радостно заулыбался, и было видно, что он ничуть не испугался, ему не терпелось продолжить прерванную игру. А отец, заметив, что Михаил еще стоит и смотрит на них, повернулся к нему и еще раз жестом показал, что извиняется. Михаил кивнул, сел в машину и еще несколько минут наблюдал, как отец с сыном ищут затерявшийся мяч.