— Мам, что случилось? — я отвечаю на звонок. Мы никогда не разговариваем по утрам. Она занимается своими делами, выпроваживает папу за дверь, а потом делает то же самое сама. Папа по утрам не самодостаточен. Мы оба похожи, когда дело доходит до пробуждения; никому из нас это не нравится, и кнопка «Повтор» нажимается несколько раз. Я спешу, пока не выбегаю из здания, а охранники смотрят на меня так, словно у меня две головы. Беспокойство пропитывает каждую мою клеточку.
— Это твой отец. Он помогал своему другу Ральфу на крыше.
Я закрываю глаза. Боже, убереги моего отца. Мужчина пенсионного возраста, но не то чтобы он готов был признать своё поражение в попытках остепениться, когда дело доходит до работы разнорабочим; он полностью за это, несмотря на то, что работает полный рабочий день.
— С ним все в порядке? — спрашиваю я.
— Ну, милая, он упал.
Маме требуется больше времени, чем обычно, чтобы всё объяснить, и это нормально, потому что я всё ещё нахожусь далеко от своей машины, а она больше всего ненавидит, когда я веду машину, разговаривая по телефону, даже если руки свободны.
— Я уже в пути. Просто скажи, где мне нужно быть, мамочка.
Я напишу своему боссу, как только всё выясню и закончу разговор по телефону.
— В больнице. Мы вызвали парамедиков. Он упал с крыши ногами вперёд. Я уверена, что у него сломаны оба бедра и бог знает что ещё. Они беспокоились о внутренних проблемах. Я еду за ними на машине. Мне неприятно даже спрашивать, но ты встретишь меня там? — независимая натура сильна в нашем семейном генофонде. Я знаю, чего ей стоило это спросить, так же, как я скорее уволилась бы с работы, чем попросила о помощи.
— Я уже вернулась к своей машине. Встретимся там. Это займёт у меня не больше двадцати минут. Позвони мне, если что-то изменится. Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, милая. Я не знаю, что буду делать, если потеряю твоего отца, — признаётся она. Я даже не пытаюсь поговорить с ней по телефону.
— С этим упрямцем ничего не случится, ты в этом убедишься.
Даже если мне придётся наброситься на него, папа всё ещё в хорошей форме для своего возраста. Это не значит, что он должен лазать по металлической крыше, тем более без ремней безопасности.
— Ты всё правильно поняла, мы уже подъезжаем. Позвони мне, как только окажешься здесь, и будь осторожна. Боже, я не могу допустить, чтобы сегодня ещё что-нибудь случилось, так что не вешай трубку.
Я ещё ни разу не выезжала задним ходом со своего парковочного места, но именно она разговаривала по телефону за рулём. Поговорим о том, что нужно делать так, как я говорю, а не как я поступаю на родительском языке.
— Да. Я собираюсь быстро отправить электронное письмо, а потом поеду.
Мы вешаем трубки. Я звоню Кэм, но звонок попадает на голосовую почту. Я оставляю ей сообщение, в котором сообщаю, что меня не будет целый день, если не дольше, а затем составляю текст электронного письма, в котором сообщаю то же самое. Может, я и нахожусь в затруднительном положении, но я ни за что не прикрою свою задницу. Затем я звоню Сэмюэлю, уже зная, что он не сможет ответить, но он ответит, когда сможет. Я жду звукового сигнала и начинаю:
— Привет, Сэмюэль, — я с трудом сдерживаю слезы, которые вот-вот навернутся на глаза. — Папа упал с крыши. Я еду в больницу. Люблю тебя.
Эта неделя выдалась тяжёлой. Сначала работа, теперь папа. Единственная хорошая вещь, которая происходит – это то, что Сэмюэль говорит мне эти три слова.
«Это именно то, что нужно», — думаю я про себя, когда завожу машину и сдаю задним ходом, а затем направляюсь к своим родителям.
Глава 18
Кавано
— Это вовсе не нарушение этических норм. Возможно, это конфликт интересов, но ничего такого, что мы не могли бы исправить. Меня больше волнует, как всё будет улажено. Иден может быть передана новому судье, если захочет, на некоторое время или остаться с тобой. И скажи ей, чтобы она не волновалась. Я сам разберусь с миссис Тервис. Она перешла все границы дозволенного. Серьёзно.
Я вкратце рассказал Майклу, главному судье в нашем здании, о том, что произошло вчера, пока мы разговаривали по телефону, и углубился в подробности только во время нашей встречи, полностью исключив Тайлера.
— Спасибо. Я был бы признателен. Она была готова подать заявление и уволиться в течение двух недель, и на этом закончить, —говорю я ему.
— В этом нет необходимости. Я пересмотрю контракт. После прошлого года в него нужно было внести изменения. Очевидно, что он так и не был исправлен.
Майкл, как и я, познакомился со своей нынешней женой в этом самом здании суда. Только Джен работает секретарем суда. Когда всё было сказано и сделано, она смогла сохранить свою работу, а значит, и Иден должна была.
— Она почувствует облегчение, это точно. Ещё раз спасибо, что согласился встретиться со мной так быстро. — Я встаю со своего места и протягиваю ему руку для рукопожатия.
— Никаких проблем. Если она почувствует себя некомфортно, скажи ей, что она может взять больничный. Я разберусь с этим сегодня. То, как всё было организовано, было непрофессиональным, и ты был не первым, кто мне позвонил. Иден здесь очень любят. На нескольких охранников не произвело впечатления, что её загнали в угол и подвергли публичному презрению. — Он пожимает мне руку. — И не упоминай об этом. Ты помог мне раньше. Будет справедливо, если я отплачу тебе тем же.
— Это было давно. Рад, что ты нашёл кого-то в конце концов, — говорю я ему, вспоминая тот факт, что он попросил меня быть его адвокатом на бракоразводном процессе до того, как я стал судьёй.
— Похоже, ты сам кого-то нашёл, — отвечает Майкл. Он не ошибается. Я вижу, что мы с Иден надолго останемся вместе, как только уладим ситуацию с работой.
— В этом ты был бы прав. Ладно, мне пора на работу. Увидимся позже.
Я оставляю его в кабинете. Когда ищу свой телефон в кармане, я понимаю, что его там нет, а это значит, что я оставил его в своём кабинете. Чёрт, теперь пройдёт больше времени, прежде чем я смогу сообщить Иден хорошие новости. Прошлой ночью я никак не мог заставить её постоянно не думать об этом. Единственное, что помогло на какое-то время – это наш совместный душ, когда я встал на колени, закинул одно её бедро себе на плечо, а другую ногу выставил вперёд, пока она полностью не открылась для меня. Мой рот был на её клиторе, я посасывал твёрдый бутон глубокими толчками, два пальца проникали в её бархатистый жар и выходили из него, втягивая пальцы ещё глубже внутрь. После того, как она кончила, Иден отплатила мне тем же, толкая меня до тех пор, пока мои колени не уперлись в скамью, а затем она оказалась между моих раздвинутых ног, обхватив одной рукой мои яйца и массируя их так, как мне нравится, с идеальным давлением, одновременно прижимая мой член к задней части горла, сжимаясь вокруг головки и заставляет меня терять рассудок. Излишне говорить, что ей не потребовалось много времени, чтобы высосать сперму прямо из моего тела.