От его сообщения у меня не должны болеть соски или сжиматься ягодицы. Когда мне говорят, что делать, это должно сильно выбить из колеи, но это не так, по крайней мере, для меня.
Иден: А если я не буду делать то, что мне говорят?
Судья: Моя рука будет касаться твоей задницы, снова и снова.
Я не отвечаю. Для него это достаточный ответ. Мне нужно пошевелить задницей, я и так уже опаздываю. В последний раз, когда Кавано назначил мне наказание, было нелегко просидеть остаток дня, хотя оргазм, который он подарил мне после этого, стоил того. Он может быть на пятнадцать лет старше меня, властный мужчина, доминирующий в постели, настоящий судья, повелевающий залом одним взглядом, и всё же я та, кого он хочет.
Глава 2
Кавано
Часы в моих покоях отсчитывают секунды, сводя на нет минуты до того момента, когда Иден должна быть здесь. В глубине души я надеюсь, что она опоздает. У меня чешутся ладони, которые готовы опуститься на её задницу и киску, когда я вижу, как её молочная кожа приобретает приятный оттенок красного, и знаю, что она будет чувствовать меня весь остаток дня.
Я откидываюсь на спинку кресла. Просмотр сегодняшнего расписания никак не помешает мне выполнить то, что я запланировал после работы. В последний раз, когда Тайлер присоединялся к нашему веселью, мои бёдра двигались назад-вперёд, а её киска сильно сжималась, пытаясь высосать сперму из моего тела задолго до того, как я был готов. Но и на этом всё не закончилось. Она была согнута в талии, моя рука была в её волосах, собранных в конский хвост, и я управлял тем, как она двигала своим ртом над членом Тайлера.
Правила необходимы, когда дело доходит до привлечения кого-то ещё. Мы с ней убедились, что они соблюдены. Он ни за что не позволит своему члену оказаться в её киске или заднице. Руки и рот были в порядке, и у меня не было проблем с тем, чтобы он прикасался ртом к её сиськам, посасывая сладкие, как спелые ягоды, кончики, или с тем, чтобы он ласкал её клитор, пока я касался её губ своими. Большего не происходит, особенно когда его рот касается её, ни единого грёбаного шанса.
Сегодня после работы всё будет по-другому, фантазия Иден воплотится в жизнь, если только она не опоздает. Стук в дверь прерывает мои размышления. Я проверяю время на своём компьютере. Я знаю только одного человека, который проскользнул бы сюда меньше чем за минуту до начала.
— Войдите, — говорю я человеку, стоящему по другую сторону тяжёлой деревянной двери, и нажимаю кнопку, которая открывает её под моим столом. Тайлер выполняет свою работу, открывает дверь для Иден, а затем так же быстро закрывает её. Некоторые вещи лучше держать подальше от любопытных глаз. Я наблюдаю, как румянец заливает её щёки, она низко опустила голову, чтобы не встречаться с ним взглядом. Чёрт возьми, я надеюсь, что Иден никогда не утратит своей невинности на публике, потому что, хотя на глазах у всего мира она чопорная и правильная, за моей малышкой приятно наблюдать за закрытыми дверями.
— Я вижу, что торопилась.
Девушка опускает ручку своей сумки на колесиках в сторону двери и медленно направляется ко мне, покачивая бёдрами, сама того не сознавая. Прелесть Иден в том, что она не подозревает, насколько великолепна. Её волосы собраны в тугую профессиональную прическу. Когда они распущены, то доходят ей до лопаток, и окрашены в нежно-каштановый цвет с вкраплениями блонда, прямые, без намёка на волны или завитки. Иден часто ругается по этому поводу, из-за того, что, что бы она ни делала, удержать локон невозможно, даже после ночи, когда мои руки копались в его прядях. Что действительно бросается в глаза, так это её надутые губы, более пухлые, чем обычно, в отличие от сегодняшнего утра, из-за того, что Иден не осталась со мной на ночь. Встреча с окружным прокурором и другом, Оутом Ларсоном, заставила меня отменить наши с ней планы. Похоже, ему нужен был совет. Судя по тому, как он не сводил глаз с бармена, было нетрудно догадаться, что именно его так взволновало. Не то чтобы я был в состоянии что-то ему сказать.
Когда я рассказал ему о наших с Иден отношениях, он только приподнял брови в ответ на это. Мы с ним выпили по-дружески, перебрасываясь всякой всячиной и тихо разговаривая в баре, который, как известно, часто посещают копы, адвокаты, судьи и прочие. На данный момент я держу наши с Иден отношения в секрете по целому ряду причин. Формально я её работодатель, что, мягко говоря, является конфликтом интересов. Не говоря уже о том, что я на пятнадцать лет старше неё. Я не вижу проблем в наших отношениях. Однако другие это увидят, особенно в здании суда. Несколько часов спустя мы с Оутом решили, что пора заканчивать. Поскольку звонить Иден или ехать к ней домой было уже слишком поздно, то отправился к себе. Но это не помешало мне отправить ей кое-что с письменным запросом.
— Может быть. Как у тебя дела сегодня утром, Сэмюэль? — Она останавливается перед моим столом, проводя руками по юбке. Мой взгляд прикован к её изгибам, к её фигуре, напоминающей песочные часы, груди, которые едва помещаются у меня на ладони, тонкой талии, округлым бёдрам, заднице в форме персика и толстым бёдрам, от которых у меня слюнки текут, когда я думаю о том, как они прижимаются к моим ушам, когда я ем её киску.
— Было бы лучше, если бы ты не стояла там, а сидела здесь, показывая мне, была ли ты хорошей девочкой или нет. — Я отодвигаю свой стул, давая ей место, которое ей понадобится, чтобы подойти ко мне. — А как у тебя дела сегодня утром, Иден? — Она закидывает ногу за ногу, демонстрируя своё тело в обтягивающей юбке. Я почти ненавижу то, во что одета Иден, из-за того, что она открывает это зрелище другим любопытным взглядам, как мужчинам, так и женщинам.
— Оно было полно сюрпризов, это точно. Вы хотите, чтобы я пришла именно сюда, судья Кавано? — она стоит прямо передо мной, положив руки на стол за спиной, крепко сжимая его, костяшки пальцев белеют, когда я подхожу ближе. Мои пальцы приподнимают юбку, которая опускается ниже колен. Разрез сзади позволяет ей двигаться легко, позволяя любому прохожему любоваться её стройными ногами.