Уильям потер челюсть и сел. Вот тогда я вспомнил, что он тоже обладает силой крови вуду. О, черт! Я напряг мускулы и принял боевую стойку, готовясь к драке, но Уильям, как обычно, удивил меня.
– Ты все понял неправильно, Джек. Подумай получше. Это же отличная возможность наконец-то избавиться от кукловода. Никто больше не будет помыкать тобой.
– Побереги дыхание. Это не сработает. – Я подошел к Ридреку и вздернул его на ноги вместе с цепями и всем прочим, собираясь перекинуть вампира в свой катер. Но когда я обернулся, Уильям уже загородил мне дорогу.
– Деньги, слава, гонки – все, что Ридрек пообещал тебе во сне, могут стать реальностью. Просто пойди и возьми их, а меня оставь в покое. Ты получил свою вожделенную свободу. Так почему же отказываешь мне в праве решать за себя?
Теперь мы стояли лицом к лицу. Лишь скорченное тело старого ублюдка разделяло нас.
– Что ж. Если ты желаешь поджариться, чтобы прикончить этого парня, тогда и я тоже так поступлю. Остаюсь с тобой.
– Тупоголовый, упрямый идиот!.. Что еще мне сказать, чтобы ты наконец-то меня услышал? Я предлагаю тебе все, что имею. Все, о чем ты мечтал. Я отдаю тебе Саванну. И я исчезну. Никто больше не будет вертеть тобой. Разве не этого ты хотел?
Уильям размахнулся и ударил меня кулаком в лицо. Показалось, что еще чуть-чуть – и моя голова оторвется. Я выпустил Ридрека, и тот грохнулся на палубу с такой силой, что лодка опасно закачалась.
– Я просто хотел больше знать. Больше уметь. И… быть чем-то большим.
Ридрек попытался что-то сказать, но тряпка у него во рту заглушала слова. Впрочем, мне было глубоко плевать, что он там бормочет. Я крепко пнул его в живот и обернулся к Уильяму.
– Но я не мечтал остаться один. Я просто хотел быть уверенным, что ты мне доверяешь, что я нужен тебе. Нынче ночью у нас получилась отличная команда. Я не хочу, чтобы ты умирал.
Пожалуйста, прошу тебя. Не делай этого.
Неважно, человек ты или вампир, но в жизни бывают моменты, когда нужно открыть свои чувства, выставить их напоказ. И сейчас, подумалось мне, как раз один из таких случаев.
– О, черт, – пробормотал я. – Я ж ведь люблю тебя, кретин.
Коротко обняв Уильяма, я отстранился и похлопал его по плечу. Потом прочистил горло и посмотрел в сторону. Иногда вещи, о которых ты узнаешь от торговцев пивом, действительно помогают.
Уильям отшатнулся и заморгал. Я чувствовал, как ярость уходит из него, словно волна отлива. Он выглядел так, словно я ударил его, а не дружески обнял.
– Да?
– Э… Да. Мы вместе подумаем, как убить этого козла.
Я услышал булькающее ворчание козла – в смысле Ридрека, – и посмотрел вниз, пытаясь понять, что еще ему надо. Его лицо почти скрылось под водой. Я перевел взгляд на Уильяма.
– А кто и зачем пробил дыры в днище?
Холодная вода уже достигла лодыжек, и это вернуло Уильяма к реальности.
– Черт! – сказал он. – Давай выбираться отсюда. Совместными усилиями мы перетащили Ридрека в мой катер. Я включил мотор и повернул к докам. Первые лучи солнца уже прокладывали себе путь в небе над горизонтом, Окрашивая небо в нежнейшие оттенки сиреневого и розового. Уильям нашел брезент, лежавший под спасательными жилетами, и встал рядом со мной у руля, прикрывая нас обоих и Оставив Ридрека корчиться и вопить на полу.
– Джек, – сказал Уильям, щурясь от яркого света восходящего солнца.
– Да?
– Я тоже тебя люблю.
– Знаю.
ГЛАВА 18
Дабы не рисковать своими жизнями, мы решили воспользоваться идеей самого Ридрека. Мы закопаем его поглубже и оставим на несколько сотен лет, а потом решим, что с ним делать. Если что-то случится со мной и Джеком, единственными, кто знает об этом, Ридрек останется похороненным навечно. Во время Второй мировой войны у американцев была присказка: «Болтливые языки топят корабли». Наш корабль под названием «Ридрек» уже утонул, и мы хотели, чтобы он оставался на дне.
Следующим вечером, сразу после заката, мы доставили моего создателя к строящемуся крылу нашей больницы. Поскольку большая часть денег на его сооружение поступила из моего фонда, никто не удивился моему желанию похоронить временную капсулу под двадцатитонным гранитным угловым блоком здания. Я сказал всем, что в этом симпатичном, похожем на гроб, стальном ящике лежат первоначальные планы здания, фотографии из архивов и длинная якорная цепь с первого корабля, приплывшего в гавань Брамптон-Торн в начале 1800-х годов. Про цепь – это на тот случай, если бы при перевозке гроба кто-нибудь услышал доносящееся изнутри звяканье.