Фокус сработал великолепно. Фон Верм – или как его там звали – вздрогнул и закатил глаза, словно собираясь упасть вI обморок. Не исключено, впрочем, что я просто слишком сильно его стиснул… Однако же парень быстро взял себя в руки и выпятил подбородок.
– Я хочу стать одним из вас, – прохрипел он.
– Не хочешь.
– Нет, хочу.
– Ты не понимаешь, о чем просишь. Видишь, я сейчас один на кладбище?.. – Да, и рассказываю о своих бедах мертвецам, поскольку они единственные, кто готов слушать. – Поверь, тебе ни к чему такая жизнь.
Паренек глубоко вздохнул и отважно посмотрел мне в глаза.
– Нет, – громко сказал он. – Я понимаю, чего хочу.
Я разжал руку, выпустил ворот куртки и потер подбородок. Верм медленно осел на землю.
– Итак, ты преследовал меня, чтобы я сделал тебя вампиром? А зачем?
Мальчишка расправил куртку и немного расслабился.
– После той ночи, когда ты отвез нас домой, я нашел твой гараж и наблюдал за тобой. Когда ты думал, что никто не видит, то приподнимал машину одной рукой, без домкрата. Я читал в книжках про вампиров, что они очень сильные. Так и есть, верно? Я решил, что в Саванне не может жить много вампиров, иначе везде валялись бы тела. В общем, я думаю, ты тут единственный. И получается, что ты самый крутой парень в городе.
– Хм… ладно. – Я не собирался рассказывать ему про Уильяма. Если он до сих пор не знает, пусть это и дальше останется тайной. Уильям не совершал таких ошибок, которые я ляпаю регулярно. Уильям вообще никогда не совершал ошибок.
– Как раз с той ночи я начал изучать все, что мог найти про вампиров. Конечно, в основном это выдумки, но даже в фантастике иногда есть зерно правды. И чем больше я узнавал, тем более хотел стать вампиром.
Я окинул парня внимательным взглядом. Его кожа была светлой от природы, но он еще усилил эффект белым гримом в обычной манере готов. Под черной курткой должны скрываться костлявые руки и впалая грудь подростка. Один из тех, кого ребята в школе бьют каждый день не по одному разу. Ни за что. Просто так. Неудивительно, что он мечтает стать крутым. Мальчишка – сумасброд, неформал, возможно, даже педик, однако ему хватило духу посмотреть мне в глаза, когда я одарил его полноценным вампирским взглядом. Он мог быть кем угодно, но только не трусом.
Я вздохнул.
– Слушай, парень. Я бы рад тебе помочь. Правда. Но на самом-то деле это «братство», или как там ты его называешь, вовсе не такое распрекрасное. Вдобавок превратить кого-то в вампира непросто. Я никогда раньше этого не делал. И даже не уверен, что знаю, – как именно.
– Но ведь ты помнишь свое превращение? Вообще-то, нет. Не полностью. Последнее, что я помнил в своей человеческой жизни, – грязное поле, залитое кровью, и Уильям с обнаженными клыками. Потом – невообразимая боль-наслаждение… не знаю, как еще это описать. Потом некоторое время – пустота. Ничто. А после я очнулся, ощущая адский голод и жажду. Звуки, тактильные ощущения, все запахи резко усилились, стали глубже, ярче… реальнее, что ли. Все мои чувства стали намного острее, чем прежде.
– Это было давно, – сказал я ему.
Пацанчик наклонился вперед и понизил голос.
– Происходит обмен кровью, вот и все. Конечно, многие люди не переживают стадию перехода, но…
– Да? Кто бы мог подумать. Он сердито посмотрел на меня.
– Знаешь, вообще-то вампиру следовало бы знать такие вещи.
Ладно-ладно, он прав. Чертов Уильям! Он так и не позволил мне разобраться в тайнах нашей природы. Лишь сообщил необходимый минимум, потребный, чтобы остаться в живых. Вполне возможно, что эта бледная немочь со своими двумя годами книжной премудрости знает о вампирах больше, чем я.
– Мне известно достаточно, – заявил я. – Я просто желаю тебя проверить. Если ты так много знаешь о вампирах, расскажи-ка мне, каково быть одним из них. Во-первых, как определить нежить?
– Ладно. Ты скорее всего вампир, если…
– Очень интересно.
– …боишься чеснока, – закончил парень. Я фыркнул.
– Ну надо же!
Единственное, что я ел, помимо крови, – сырое мясо. Понятия не имею, боюсь ли чеснока. С какой стати, черт возьми, мне его бояться?
– Ты скорее всего вампир, если не можешь выйти на солнце…
– Зачет.
– Тебя можно убить только огнем, деревянным колом или серебряными пулями.
– Ну… хм. Серебро – это больше для оборотней, но технически – да.
– Ты скорее всего вампир, если можешь летать…
– Парень, что ты курил? – Если я умел летать все это время, а Уильям мне ничего не сказал, я воткну в него кол собственными руками.
– Сегодня ничего. У Энн Райс вампиры летают.
– Ах ты, господи. Вампиры Энн Райс даже трахаться не способны. Брехня.
– А что, ты можешь трахаться?
– Да, черт возьми. – Я готов был поклясться, что снова слышу смех Джеральда.
– Хорошо. – Мальчишка, кажется, приободрился, узнав этот занимательный факт. Спорю на собственные клыки, что он никогда в жизни не занимался любовью. Воистину, надежда бессмертна. Может быть, на самом деле он хотел стать вампиром, чтобы девчонки обратили на него внимание. Ну, или парни, подумал я, снова взглянув на бесчисленные серьги.
– Что еще? – спросил я.
Так продолжалось еще некоторое время. Парень все правильно рассказал о гробах. Потом помянул кресты (вампиры не могут проходить мимо них). Он сказал, что святая вода может обжечь вампира, но вода есть вода, насколько я знаю. Еще он знал, что вампир не может переступить порог дома, если его не пригласили войти. Он сообщил массу вещей, с которыми я намеревался поэкспериментировать. М-да. Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Мне хотелось поспрашивать его еще, но было уже поздно… вернее, рано. Все зависит от того, когда вы ложитесь спать.
– Ладно, слушай-ка… как тебя там? Ван Ворм…
– Фон Верм, – поправил он. – В-е-р-м. Моя семья из старой Саванны. Бывшие плантаторы. А сейчас банкиры.
Теперь я вспомнил. Чета фон Верм вращалась в высшем свете, регулярно посещая вечеринки Уильяма. Могу поспорить, они бы не одобрили увлечений своего сыночка. Возможно, именно поэтому он одевался так, словно каждый день в году был Хэллоуином. Просто чтобы вывести родителей из себя.
– И как они смотрят на то, что их милый мальчик жаждет стать вампиром?
– Родители ничего не знают. Полагаю, они давно позабыли о моем существовании.
– И поэтому такой прикид? Чтобы привлечь внимание мамы и папы?
– Когда я впервые узнал о тебе, меня очаровал мир смерти. Готская культура меня просто спасла. Теперь я тоже стал готом. Год проучился в SCAD[17] и вылетел оттуда за неуспеваемость. Стал искать работу, причем такую, чтобы можно было вести ночной образ жизни и спать днем. В общем, пошел в торговлю.
Я приподнял брови.
– Нашел место в ночном магазине Спенсера в пассаже, понятно?
– Сколько же тебе лет?
– Двадцать. – Верм присел на ближайшую могильную плиту и вынул тюбик черной помады, собираясь подновить макияж. Я схватил его за руку.
– О, нет. Не надо.
– Почему?
– Вампиры так не делают, – сказал я, словно был долбаным Роем Роджерсом вампирского мира. Приходилось признать: я понятия не имел, что делают и чего не делают вампиры. Этот мальчик бил меня по всем статьям, а ведь я был вампиром. Он необычно выглядел и странно разговаривал. Он мог выражаться как обычный подросток, а в следующий миг изречь что-то вроде: «польщен знакомством с вами». Бедный ребенок, имевший безразличных родителей, смешное, несуразное лицо и отягощенный именем Ламар фон Верм. Черт возьми! Не приходится удивляться, что он мечтал стать вампиром.
– Ладно. Так почему я должен делать тебя кровососом? Какой мне от этого прок?
– Я буду тебе служить. Как Ренфилд в «Дракуле». А потом, когда я докажу свою полезность, ты превратишь меня в нежить.
Я припомнил Ренфилда в «Дракуле» Копполы.[18] Кто, кроме Тома Уэйтса, смог бы его сыграть? Вот что значит удачный кастинг… Не исключено, что Верм может оказаться полезен. С другой стороны, я повешу себе на шею ребенка. Не уверен, что сейчас мне нужны дополнительные проблемы.
18
Коппола Фрэнсис Форд (р. 1939) – американский режиссер, сценарист, продюсер. Один из выдающихся мастеров мирового кинематографа.