Сколько раз она мечтала грохнуть этого ублюдка. Медленно, мучительно. В тот момент, когда она снова увидит его, эти мечты станут реальностью. Она прекрасно себя знала, понимала, что тут же атакует. Так что, возможно, к лучшему, что никто не знает, где он скрывается. Это, безусловно, уберегло её от убийства.
— Для чего ты здесь, Шон? Похитить меня, запереть? Заслужить мое доверие и убедить работать на вас? — Она поцокала языком. Вот почему он похитил её, поняла она. Спасти её и заслужить доверие. Боже, какая же она дура!
— Нет. Нет! — добавил он громче. — Мы просто хотим, чтобы ты работала на нас. Добровольно.
Добровольно. Ха. Она знала, как работают эти агентства, и поэтому, скрываясь от них, уничтожила свою жизнь.
— Агенты «Роуз Бриар» такие же как ты, Габби. Они отличаются от людей. Мы можем делать то, чего не могут другие.
— О, верно. А что же мог делать Билл?
— Фотографическая память.
— Это не способность.
— На самом деле, да. Но «Роуз Бриар» единственное место, где таких как мы принимают и не осуждают.
Да. Верно. Шон просто пытался найти к ней подход, чтобы вынудить делать то, что ему нужно. Он пытался заманить её в ловушку, создавая ложное ощущение безопасности. Пытался заставить её жаждать оказаться в безопасности. Ну, она уже жаждала этого. Просто не верила, что такое возможно. Некоторые люди могли притворяться, что в восторге от её способностей, но как только она сближалась с ними, узнавала их секреты, набрасывались на нее, вцепившись зубами и когтями.
— А в чем твоя сила? — сухо спросила она. — Подвергать невинных девушек опасности?
Напрягшись, он потер одну из своих татуировок.
— Я… Я управляю тьмой.
— Ой, да ладно, — пробормотала она, но затем вспомнила их поцелуй в клубе. Тогда тьма окутала их, скрывая от всех. Затем, уже в доме, тьма снова окутала их, защищая от любопытных глаз. Пока она находилась в той комнате, тьма снова сгустилась, мешая видеть.
Её внутренности скрутило. Боже. Шон говорил правду.
Хотя она и не просила ничего доказывать, он соблазнительно прошептал:
— Придите ко мне. — И тьма поднялась с земли за машиной и быстро поплыла к окнам, догоняя их.
Внезапно Габби ничего не смогла разглядеть. И судорожно вздохнула.
— Шон! — Они же попадут в аварию!
— Идите, — шепнул он.
Ей показалось, что она услышала стон разочарования, когда тени исчезли, позволяя снова видеть в окно дорогу.
— Ты можешь… ты просто… — У нее отвисла челюсть.
— Да. Сделал. И теперь, когда мы выяснили всё про мои способности, давай вернемся к тебе. Ещё девять детей было похищено и подвергнуто экспериментам.
— Ты сменил тему? Серьезно? — Она впервые встретила человека со сверхспособностями. Она хотела знать о нем все. Его дразнили в детстве? Преследовали и издевались? Когда он впервые узнал о своих способностях и как научился ими управлять? Что делал, когда поблизости не оказывалось тьмы? Могли ли остальные члены его семьи управлять тьмой?
— Позже я расскажу тебе о своей силе. Ты знала, что были похищены другие дети?
— Нет. Я никогда и никого не видела, кроме доктора. Никогда никого не слышала, кроме доктора. Так это твоя сила…
— Оперировавший тебя доктор освободил всех, — продолжал Шон, игнорируя её. — Мы не знаем почему. Номер один мы нашли сразу же, через некоторое время нашли двух других… — Его плечи поникли. — Все трое мертвы. Ужас и страх вызвал в их мозгу какую-то саморазрушительную реакцию.
— Они умерли? — От осознания сего факта, в груди Габби вспыхнул страх, она даже забыла, о чем хотела его расспросить. Если Шон говорил правду, а Габби верила, что так и есть, поскольку её собственные отрицательные эмоции всегда вызывали жуткую головную боль, то страх мог её убить.
Словно нарочно, она застонала от пульсирующей боли в висках.
— Остановись, — потребовал Шон.
— Остановиться? — прохрипела она сквозь внезапно образовавшийся в горле комок. Когда такие же, как она, погибли. Наверное, мучительной, ужасной смертью.
— Не думай о прошлом. Думай о будущем.
Но он сам расспрашивал её о прошлом. И…
— У меня вообще есть будущее?
Он бросил на Габби ещё один, настолько пристальный взгляд, что она вздрогнула.
— Будь уверена в этом, черт возьми. Оно включает в себя тебя, меня и кровать. Потом повторим ещё несколько раз. И кстати, куда подевалась та тихая, неразговорчивая болтушка, которую я знаю и люблю?
Ложь. Такой она ему нравилась больше. Зачем он задавал ей столько вопросов? Ради информации. Да. Помимо этого, она видела возбуждение в его глазах, которое вдруг передалось и ей. Шон. Обнаженный и в постели. С ней. Прикосновения, поцелуи. О да… поцелуи. И больше, чем на одну ночь. Она уверена, именно это означает его «повторим ещё несколько раз».
Связано ли его желание с миссией или с ней?
Проклятый здравый смысл не давал ей ни минуты передышки. Габби скользнула языком по зубам, возрастающий, искрящийся гнев постепенно вытеснял возбуждение и страх.
— Если ты целовал меня, только потому что они приказали, то…
— Остановись немедленно. Я поцеловал тебя только потому, что сам хотел. И, честно говоря, не должен был этого делать. Я просто ничего не мог с собой поделать.
Это несколько смягчило Габби. Она желала его больше, чем любого другого мужчину. Если бы он поцеловал её просто, чтобы завоевать доверие, она… она… всё ещё хотела его, поняла Габби. Черт его побери. Её влекло к нему. Несмотря на противоречия. В его глазах клубилась тьма, как доказательство его опасной сущности, но до сих пор он ни разу не причинил ей боль. Он был очень нежен. Защитил её.
Вздохнув, она осмотрелась. Огромный густой лес поредел, вокруг не было видно ни души, ни одной машины. Фонари вдоль дороги отбрасывали красивый золотистый свет. Следовало перестать думать о его поцелуях и своей страсти и сосредоточиться на ответах.
— Ты был там, когда эти двое напали и попытались убить меня, — пробормотала она.
— Да.
— Ты убил их?
— Нет. Только ранил. На самом деле мне нужно связаться с Роуэном и узнать, заговорили ли они.
Роуэн. Она должна была догадаться, что он тоже замешан в этом.
— Он ведь тоже агент?
Он отрывисто кивнул.
А она и не подозревала. Серьезно. Она настолько глупа?
— Ну, сейчас этот дурацкий любовный тест имеет смысл. Когда его спросили, что ему больше всего нравится в женщинах, он ответил, что уверенные женщины и прогулки под луной, а не большая грудь и сексуальное нижнее белье. Я должна была влюбиться в него?
Очередной кивок.
Боже. Эти мужики думают, что раз имеют яйца, отвезут её домой, познакомят с родителями, она и растает.
— Итак, каковы его способности?
— Очарование.
Она фыркнула. Да, она оказалась тупой идиоткой, но не совсем безмозглой.
— Ты не желаешь мне говорить правду о своем друге, прекрасно.
Шон только улыбнулся.
Какое разочарование для мужика.
— Ты ему доверяешь? Мог ли он…
— Я бы доверил ему свою жизнь.
Значит, и Габби должна доверить ему свою, но не уверена, что сможет сделать это. Она даже Шону не доверяла. Не полностью. Больше, чем следовало бы, да, но не полностью.
— Тогда зачем ты меня похитил? И себя, если уж на то пошло? Я уже спрашивала, но ты так и не ответил. — Да, она и сама догадалась, но хотела услышать, какую ложь он ещё придумает.
Он бросил на нее ещё один, на этот раз страстный взгляд.
— Я хотел побыть с тобой наедине.
Теперь она закатила глаза, не обращая внимания на бешеное биение пульса на шее.
— Хорошая попытка.
— Прекрасно. Это самый простой и быстрый способ завоевать твое доверие.
Он сказал правду. Вау. Как неожиданно и возбуждающе.
— Ты думал, я просто улыбнусь и поблагодарю тебя, когда узнаю, что ты врал и использовал меня?
— Да. Если ты не заметила, ложь — часть наших отношений.