Габби уставилась на Томаса, даже не пытаясь скрыть свою ненависть. Блондин с зелеными глазами и очень загорелой кожей. Черты его лица оказались более худощавыми, чем она помнила, подбородок покрыт щетиной. Но он всё равно ублюдок.
Томас так крепко привязал её к стулу, что, возможно, чувствительность уже никогда не вернется в её руки.
— Ну?
— Я же тебе говорила. Ничего не знаю.
Пощечина.
От удара её голова дернулась в сторону. На этот раз… сколько он уже её избивал? Габби потеряла счет времени… от удара зубы в деснах расшатались, на язык потекла кровь. Очень скоро он снова сожмет кулаки и начнет её избивать. Габби поняла это по решимости в его глазах.
— А я думал, ты умная девочка. Ты действительно начинаешь бесить меня, Габриэль. — Он многострадально вздохнул. — Я не плохой парень. На самом деле нет. У меня есть любимая семья, которую я поддерживаю. Вся проблема в твоей постоянной непокорности. Не во мне. Думаешь, мне нравится причинять тебе боль?
Да, черт возьми, нравится.
— Откуда тебе известно, что мне вообще нравится Шон? Я могу ненавидеть его до глубины души. — Она обвела взглядом помещение. Они находились на каком-то складе, отгороженном толстыми стальными стенами. Просторное помещение с длинным столом, заваленным мешками с кокаином и оружием. Некоторое оружие оказалось окровавленным. Кроме Томаса, тут так же находилась горстка его охранников. Каждый с пистолетом в руке, наблюдали, ожидая приказа её изрешетить.
Некоторые откровенно скучали, некоторые с нетерпением ждали развития событий. Некоторые просто наслаждались зрелищем. Потной, грязной, дрожащей от страха девушкой. Она боялась за себя, да. В боли мало приятного. Но больше всего боялась за Шона. Она не могла полностью утонуть в охватившем её страхе, не без ужасной пульсирующей боли в висках. Она затмевала разум и делала её слабой.
Ради самой себя, Габби старалась дышать ровно, замедляя сердцебиение.
«Чего они хотят от Шона? Что собираются с ним сделать? Если они причинят ему боль… то она что? Захочет умереть сама, — подумала Габби, — после того как уничтожит их всех, медленно и мучительно».
Она сделает с ними то, что всегда хотела сотворить с обманувшим её доктором. Она любила Шона. Всем сердцем, всей душой она полюбила его. Теперь Габби это четко осознала.
— Поверь мне, — сказал Томас. — Я позволил «Роуз Бриар», или как они там себя называют, думать, что покинул страну по их приказу, но вместо этого осел здесь и наблюдал за клубом. Выжидал. Догадывался, что агент Уолкер обладает необычными способностями, но не понимал, на что он способен. Он или другой, Роуэн. Пока он не вывел тебя из мотеля, манипулируя тенями, словно любимыми питомцами. То, что он сделает для меня… — Томас засмеялся, слегка безумно, словно сам находился под действием собственной наркоты.
— Так что ты хочешь узнать от меня? — спросила она, словно наконец решила сыграть по его правилам.
Он почти ласково уставился на Габби.
— Вот так-то лучше. Как он управляет тьмой? Расскажи мне.
Она ожидала подобного вопроса, но не смогла придумать правдоподобную ложь.
— Почему бы тебе не спросить его самого?
Нахмурившись, Томас наклонился, уперевшись руками о подлокотники кресла и оказавшись с ней нос к носу.
— Потому что я спрашиваю тебя.
— Почему? — настаивала она. — Возможно, он мне ничего не рассказывал. Возможно, он захочет поговорить с тобой.
— Он же агент. Их готовят к подобному. Он расскажет мне немногое, самое главное утаит. Он будет врать. Его не сломить болью и угрозами. И да, он рассказывал тебе. В противном случае, ты бы сейчас рыдала и скулила, умоляя сохранить тебе жизнь. Но ты не умоляешь. Ты пытаешься защитить его. Именно ты прогнешься под пытками. Начинай. Говорить. Немедленно.
Этих ублюдков нужно остановить. Шон предложил ей шанс сделать это. В то время она не могла ему ответить. Но теперь приняла решение. Да, черт возьми. Она поможет. Она будет работать на «Роуз-Бриар».
Удар.
От сотрясения мозга Габби на мгновение увидела звезды, её сердце бешено колотилось в груди.
«Не бойся. Не бойся, черт возьми».
— Я пытаюсь вспомнить, — прохрипела она. — Дай мне время.
Удар.
«Не бойся!»
— Дай мне его увидеть, и я расскажу всё, что знаю.
Удар.
— Почему ты заставляешь меня причинять тебе боль?
С её разбитых губ сорвался мучительный стон. Хлынувший по организму адреналин слегка притупил боль в лице и голове, но она все сполна прочувствует завтра. Если выживет.
«Ты выберешься из этого дерьма. Ты должна».
По крайней мере, когда доктор Фассет похитил её, то не издевался подобным образом. Он просто запер её, взял немного крови, накачал наркотиками, и пока она спала, отпилил половину черепа. Но потом, когда Габби проснулась, давал лекарства, пока она не выздоровела, а потом отпустил.
— Я просто хочу знать, что он жив. — Слова соскользнули с её пульсирующих от боли губ. — Просто хочу знать, что не напрасно выдам его секреты.
Томас прикусил губу и на мгновение задумался.
— Приведите сюда агента Уолкера. И не сводите с него глаз.
Двое охранников молча вышли из помещения.
— Видишь. Я могу быть покладистым. — Томас потер подбородок. — Но знаешь, Габриэль, я не уверен, что ты осознаешь, в насколько опасном положении находишься. — Он не спеша подошел к столу и взял один из ножей. Большой тесак с изогнутым лезвием, окрашенным в багровый цвет.
Габби задохнулась от ударившего в нос запаха засохшей крови.
— Возможно, ты почти выбил мне мозги, но я всё ещё достаточно соображаю и осознаю свое затруднительное положение. Трудно не осознать проблему, когда тебя избивает такой большой придурок.
Он постукивал кончиком ножа по столу. Тук. Тук. Тук.
— Не стоило настаивать, чтобы Шона привели сюда, потому что теперь я устрою для него шоу. Пусть увидит, что с тобой случится, если он вдруг надумает ослушаться меня. Хочу, чтобы он ясно осознавал, на что я способен. — Томас подошел к ней.
Габби отшатнулась. Впрочем, это не имело значения. Ей некуда бежать.
Томас подцепил лезвием ножа горловину майки. Габби ахнула от прикосновения холодного металла и задохнулась, когда Томас провел кончиком лезвия вниз, разрезая топ. В его глазах вспыхнул интерес при виде кружевного черного лифчика. Того самого, что Шон купил для нее.
— Красиво, — хмыкнул Томас, — и неожиданно. Ты надела это для Шона?
Он не стал дожидаться ответа, да в этом не было необходимости. Он уже получил, что хотел. Ужас. Её виски горели огнем.
Томас ухмыльнулся, но его веселье длилось недолго. В нетерпении он рванулся к открытой двери.
— Почему они так долго?
Возможно, Шон сбежал? Возможно, люди Томаса его ищут?
— Да, он выбрал его для меня, — прохрипела она, стараясь отвлечь Томаса. — С передней застежкой, чтобы легче было снять.
Томас снова обернулся к ней. Прищурился.
— Я не дурак. Трахну тебя, если захочу, но не думай, что сможешь одурачить меня своими прелестями. Ты не в моем вкусе.
То есть ему нравились большие сиськи и блондинки. Он семь дней в неделю в клубе демонстрировал свои пристрастия, меняя женщин, словно использованные салфетки «Клинекс». Да, он оказался сказочным «семьянином».
— Дай мне шанс, — почти промурлыкала она. — Возможно, твои вкусы поменяются. — В этот момент в помещение ворвалась клубившаяся тьма, и Габби едва не расплакалась от облегчения. — Или нет, раз ты скоро сдохнешь.
— Что ты… — Томас побледнел — это последнее, что она увидела, прежде чем всё вокруг погрузилось во тьму.
Она ослепла, но не оглохла, слышала выстрелы, хрипы и стуки падающих тел.
— Какого черта? — завопил кто-то.
— Остановись, пожалуйста, остановись, — взмолился другой голос.
— Нет! — закричал Томас. — Нет, не надо… — Его голос затих после громкого хлопка.