О, он её попробовал. Сладость и лимон. Это означало, что во время перерыва она потягивала лимонад. Вкус этого лимонада никогда раньше не казался ему настолько сексуальным. Теперь он пристрастился к этой дряни. Пил его при каждом удобном случае. Черт, у него вставал при одном взгляде на этот желтый плод.
По ночам он думал о ней, о том, как выльет лимонный сок на её стройное тело, посыплет сахаром, а затем устроит пир. Она кончит, он кончит, а потом они повторят всё заново.
Серьезно. Лимонад теперь его собственный сорт кокаина — к которому он пристрастился, затем провел годы в реабилитационном центре, борясь с этим влечением, клянясь никогда больше не позволять себе становиться настолько одержимым этим веществом. Что ж, удачи.
— Мне с ней ничего не светит, — сказал Роуэн. — Она запала на тебя. Она тебя поцеловала.
— Да, я хотел поговорить с тобой об этом. — Машина Габби обогнала его авто, и он прибавил скорость, стараясь держаться достаточно близко к ней, чтобы любой, кто попытался бы съехать на её полосу, не смог бы подрезать его невидимую никому машину. Не то чтобы в это время было оживленное движение. — Она моя. Я не хочу, чтобы ты прикасался к ней.
— Конечно. Правда. Это хорошо, потому что я уже позвонил Биллу и сообщил, что соблазнишь её именно ты.
— Спасибо. — Это одна из причин, почему они с Роуэном стали такими хорошими друзьями. — Но я думал, ты поехал со мной, чтобы удержать меня вдали от нее.
— Во-первых, не за что. Во-вторых, я соврал. В третьих, а как же то дерьмо, что женщины не могут довериться тебе?
— Я справлюсь. Она справится. — Она должна справиться. Он хотел её, он должен обладать ею. Овладеть ею.
Последние несколько недель Шон держался от нее на расстоянии. «Роуз-Бриар» нуждались в её секретах, в её способностях, и, в конце концов, у Роуэна было больше всего шансов их заполучить. Было. Больше нет. При одной мысли о другом мужчине, прикасающемся к ней, Шона охватывала ярость.
Ярость, настолько темная, что даже его тени в страхе дрожали перед ним.
Габби будет принадлежать ему. Она, возможно, существо, полное тайн и мрака, скрывается от мира, убегает от того, что может сделать сама и что другие хотят сделать с ней, если узнают о её способностях, но есть лучший выход.
Он покажет ей, что всё может быть по-другому. Докажет, что она не одна такая. И она доверится ему, как того и хочет Билл. И Шон не чувствовал бы себя виноватым, если бы заслужил такое доверие. Он делал это не только ради работы, но и ради Габби. Он собирался сделать её счастливой.
Она выехала на шоссе, набирая скорость. Он последовал за ней.
— Какой самый быстрый способ завоевать доверие человека? — спросил он, размышляя вслух. Он никогда ни о ком так не заботился раньше. Но с ней, такой настороженной, он должен что-то сделать. То, что положит начало их отношениям, при этом не напугав её до самоликвидации.
— Это вопрос с подвохом?
— Нет.
— Ну, спасти ей жизнь. Сделаешь это однажды, и она твоя навечно. — Роуэн вздрогнул, словно уже делал это раньше, а теперь испытывал сожаление.
Шон кивнул.
— В этом есть смысл. — Однако, он не мог дожидаться, когда она окажется в настоящей опасности. Более того, ему не понравилась мысль, что Габби будет грозить опасность. Одна царапина на этом восхитительном теле, и он кого-нибудь грохнет.
— Так… о чем ты задумался? — спросил Роуэн.
Существовал только один способ справиться с ситуацией: контролировать Шона и обеспечить Габби безопасность.
— Мы подвергнем Габби предполагаемой опасности, на время, конечно, мы же не хотим, чтобы она самоуничтожилась, и я спасу её. Мы можем даже создать некий ореол таинственности, пусть она думает, что кто-то хотел причинить ей боль, — это вынудит её рассказать мне, что она может делать с компьютерами.
Роуэн медленно улыбнулся.
— Какой ты хитрый. Мудрый, как змей, и безобидный аки голубь. Мне это нравится.
— Звони Биллу. Посмотрим, что он скажет. При таких темпах может пройти год, прежде чем она достаточно откроется, чтобы пойти со мной на свидание.
Едва они выехали на шоссе, Роуэн взял телефон и позвонил. Шон мысленно отстранился от голоса друга и сосредоточился на машине Габби. Интересно, включила ли она радио и поет ли песни вслух? Она покачивала головой из стороны в сторону, словно представляла себя танцующей.
Ему нравилось видеть её такой расслабленной, хотелось, чтобы она чувствовала себя рядом с ним комфортно, чтобы просто наслаждалась его обществом. «Скоро», — подумал он.
— Билл дал добро, — сказал Роуэн, спустя мгновение закрывая телефон. — Говорит, что мы можем похитить и тебя, и Габби, а ты сможешь освободить её и увезти в безопасное место.
Отлично. Это похищение обеспечит всё, что нужно: благодаря пугающей ситуации они сплотятся, он спасет её, продемонстрировав свои способности, они вместе разгадают тайну — кто их похитил и почему? — и будут бороться против общего врага.
— Договорились, — ответил он.
— Заметано, — улыбнулся Роуэн. — Билл считает меня гением. Потому что я, конечно, приписал эту идею себе.
Губы Шона дрогнули в улыбке.
— Конечно.
— Он считает, что всё будет готово на следующей неделе. Сначала он хочет найти место, куда умыкнут вас двоих. Заброшенное и жуткое, откуда вы сможете сбежать, не вызвав у нее подозрений.
— Оно должно быть где-то далеко, чтобы мы, добираясь до цивилизации, провели наедине несколько ночей.
Роуэн рассмеялся.
— Кто сказал, что ты не прирожденный соблазнитель? Возможно, когда вы выберетесь, она по-настоящему влюбится в тебя и сделает всё, чтобы ты ни попросил. Даже согласится работать на «Роуз-Бриар».
Возможно. Обнадеживающе. Он уже спасал людей с паранормальными способностями, защищал тех, кто в этом нуждался, ему хорошо платили, у него появились друзья, принимающие его таким, какой есть. Габби нуждалась в этом, хоть и не признавалась самой себе. Кроме…
— Мне не нужна её любовь, — сказал он. Любовь лишь всё усложняет. Габби захочет больше, чем он может дать, и тогда — бум, он сделает именно то, чего старается избежать: причинит ей боль.
— Думаю, это к лучшему. Скоро её надежно спрячут в «Роуз-Бриар», и она будет слишком занята, чтобы думать о тебе.
Шон не желал, чтобы Габби забыла о нем. Это нравилось ему ещё меньше, чем иметь дело с влюбленной женщиной.
— А потом, когда придет время, — сказал Роуэн, — я проберусь в дом Габби, вырублю её и…
— Я сам разберусь с Габби, — не допускающим возражений тоном заявил Шон.
— Если она увидит тебя…
— Она не увидит.
— …то всё пойдет прахом, — продолжил его друг. — Весь план полетит к черту. Кроме того, так тебе не придется лгать ей. Ты не сделаешь ничего плохого.
— Я справлюсь с Габби, — ответил он. А Габби, ну она не может обвинить его во лжи. В конце концов, она сама солгала ему, позволяя провожать до дому. Так что эта маленькая ложь не вызывала у него ни капли вины. — К твоему сведению, если я не захочу, меня не заметят. — Он не упомянул, что бывал в квартире Габби каждую ночь, с тех пор как они познакомились. В первый раз он прокрался внутрь, чтобы убедиться в надежности её дверных замков.
Её замки оказались хуже некуда.
Во второй раз он потратил несколько часов на установку новых замков, позаботившись, чтобы всё выглядело так же, как прежде, и даже ключ вставил в замок.
Поскольку на некоторых окнах не оказалось замков — их кто-то снял, и Шон уверен, что это дело рук Габби, чтобы в случае чего легко сбежать, он просто запечатал их, чтобы ни она, ни кто-либо другой не смог их открыть. Он так же установил в коридоре датчики движения с дистанционной точкой доступа. Таким образом, он знал, когда датчики включались и выключались, а следовательно, когда кто-то приближался к её спальне.