Тяжелые шаги за спиной вывели меня из задумчивости. Я уже подходила к лестнице и обернулась, готовая хорошенько врезать преследователю, но это оказался Рен. Я опустила руки.
– Ты чего?
Не успела я договорить, как он подбежал ко мне, схватил меня за бедра, приподнял и прижал к стене. Я тоже не растерялась: обхватила его ногами за пояс, руками за шею и ахнула, когда Рен поцеловал меня. Я чувствовала его желание, и, несмотря на холодный дождь, мне было жарко.
Рен сжимал ладонями мое лицо, с силой прижимался ко мне бедрами, и я испытывала такое возбуждение, что не могла думать ни о чем, кроме разнообразных непристойных действий, о которых он обмолвился в машине, но уж никак не о том, что нас за это могут оштрафовать или даже арестовать.
Небо разрезала молния, ударил гром, но я не слышала ничего, кроме стука собственного сердца, и чувствовала лишь, как Рен вжимается в меня. Мы целовались, не в силах оторваться друг от друга. Казалось, я готова была раствориться в нем без остатка. Мы дрожали, ладони наши стали скользкими. Не знаю, долго ли мы простояли так, но одежда наша промокла насквозь, и когда мы наконец прервались, чтобы отдышаться, меня трясло от холода. Рен скользнул губами по моей щеке, коснулся моего горла и запрокинул мою голову.
Волосы облепили его лоб, по щекам струилась вода. Он походил на морского бога.
– Спасибо тебе за сегодняшний день. Ты даже не представляешь, как много для меня значит, что ты сегодня была со мной. – Рен чмокнул меня в кончик носа, отстранился и аккуратно поставил меня на землю. – До завтра.
И был таков. Растворился в дожде, точно призрачный любовник.
– Ничего себе, – прошептала я. Молния разрезала небо, и тут же раздался гром.
Я ввалилась домой, не помня себя и мокрая до нитки. Динь сидел в гостиной. Он бросил на меня долгий озадаченный взгляд и, не говоря ни слова, упорхнул к себе в комнату. Я даже обрадовалась: у меня голова шла кругом, и не было душевных сил объясняться с Динем.
Ночью я спала как убитая. Точнее, как девушка, которая впервые за долгие годы испытала наслаждение, которое не сама себе доставила. Проснулась я совершенно отдохнувшей, но все утро, пока я бегала и собиралась в университет, что-то меня тревожило, какая-то мысль не давала мне покоя. Как ни старалась, я никак не могла ухватить, в чем дело.
В понедельник, перед тем как уехать на занятия, я уговорила Диня испечь торт, пообещав, что взамен принесу ему после дежурства целую гору пончиков. Я надеялась, что торт поможет задобрить Джерома и он нам что-нибудь подскажет. Шансы на то, что ему что-то известно, были невелики, но у нас почти не оставалось выбора.
Динь порхнул от буфета к шкафчику, достал из ящика муку и коричневый сахар.
– Твое счастье, что я настоял на том, чтобы в доме всегда был запас муки и шоколадной глазури.
– Точно.
Я вышла из кухни, обдумывая недавние события. Мне вспомнилось кое-что, о чем я забыла вчера, когда была у Мерль. Когда я приходила в первый раз, то что-то видела у нее в саду. Это мог быть и воробей, но что если это еще один брауни? Сколько он уже там прячется? И каким таким образом Диню удалось пробраться в наш мир, что мы этого даже не заметили? Не то что бы мне раньше не приходило в голову спросить его об этом, но теперь, когда я знала то, что знала, мне стало ясно: дело тут нечисто.
Динь меня обманул. В это трудно поверить, но я недавно узнала то, о чем существо из Иного мира непременно должно знать.
Не обращая на меня внимания, Динь между тем вытащил из шкафа большую металлическую миску. Я стояла в дверях кухни и наблюдала за ним. Динь уронил посудину на стол, и я поморщилась от звона. И почему-то вспомнила, где именно его нашла. На кладбище.
– Динь!
Он даже не обернулся. Вытащил из ящика лопатку и облетел кухню.
– Не мешай, сейчас мое личное время. Я пеку.
Я прислонилась к дверному косяку. Нет уж, сейчас я на это не куплюсь. В голове у меня был сумбур. Знает ли Динь о полукровках? Если да, почему мне не сказал? А о вратах? Я покосилась на часы: скоро выходить, иначе опоздаю на занятия.
– Помнишь, я нашла тебя на кладбище? Это же далеко от врат?
Динь обернулся с лопаткой в руке.
– Нет. Я же тебе уже говорил: я даже не помню, как проскочил сквозь врата. Очнулся на кладбище. Крыло порвано, нога сломана, в общем, сущий сирота, как в Англии в период Регентства. Бедное несчастное создание.
– Ну ладно, допустим. – Я поправила лямку рюкзака и переступила с ноги на ногу. – А ты знал, что в Новом Орлеане два портала?
Динь едва лопатку не выронил и уставился на меня круглыми глазами: