Меньше всего мне хотелось спать в лифчике. Я вообще их терпеть не могла. Грудь у меня не маленькая и не большая, но без лифчика она… трясется. Раздумывая, снять его или нет, я поймала в зеркале свое отражение: ярко-голубые глаза, румяные щеки. Я закрыла глаза и дрожащими пальцами расстегнула лифчик. Спустила с плеч бретельки и поспешно натянула рубашку Рена. Она доходила мне до бедра, ну да я все равно в ближайшее время прыгать не собиралась.
Перед тем, как выйти из ванной, я вытащила из волос заколки и вздохнула с облегчением, когда кудри рассыпались у меня по плечам. Кожа головы не верила своему счастью. Я собрала одежду, открыла дверь ванной и застыла как вкопанная.
Ну ничего себе! Рен по пояс голый стоял спиной ко мне, и я увидела всю его татуировку.
Он переоделся в просторные пижамные штаны, сидевшие недопустимо низко на бедрах. Больше на нем ничего не было. Справа по его мускулистой спине до пояса вилась лоза, украшавшая его грудь и руку. Из переплетения листьев, как живая, выглядывала черная пантера с янтарными глазами и алой пастью с острыми белыми зубами.
Меня так и подмывало дотронуться до нее.
– Я уж заволновался, что с тобой. – Рен положил подушку на кровать и обернулся. – Думал, надо… – Он осекся и уставился на меня, открыв рот.
Мы таращились друг на друга. Уж не знаю, что Рен прочел на моем лице, но он смотрел на меня так, словно видел впервые. Так пристально, что мне казалось, я кожей чувствую его взгляд. Мои соски напряглись под рубашкой.
– Черт подери, – хрипло проговорил он. – Пожалуй, с рубашкой это я зря.
– Эээ… почему?
Рен провел рукой по волосам. Видно было, как подрагивают мускулы на его руках и животе. Он сцепил ладони за головой.
– У тебя же все было серьезно? С тем парнем, которого ты потеряла?
Я кивнула, недоумевая, при чем тут его рубашка.
– Ты тогда была совсем девочкой, – тихо произнес Рен и двинулся ко мне, словно пантера, которая выслеживает добычу. Приблизившись, он взял меня за локон, спускавшийся мне на щеку, и потянул его, так что тот выпрямился. Взгляд его скользил по моему лицу. – Я и забыл, каково это – видеть женщину, которая тебе нравится, в своей рубашке. Мощно.
Я залилась краской до самой шеи.
– О.
– Ага. – Рен выпустил мой локон, и тот спружинил обратно. – Ты ведь раньше, наверно, никогда не надевала одежду своего парня?
Я покачала головой и уставилась на его шею. Кожаный шнурок, на котором висел клевер, красиво подчеркивал загар Рена.
– У нас с Шоном… до этого не дошло.
Рен наклонил голову набок и погладил меня по щеке.
– Его звали Шон? Ты раньше не говорила.
– Разве?
Он покачал головой и провел большим пальцем по моей щеке.
– И после него у тебя никого не было?
– Нет.
С чего мне врать?
Рен улыбнулся, опустил голову и поцеловал меня в лоб. Я судорожно вздохнула.
– Располагайся. Я сейчас вернусь.
И ушел в ванную, оставив меня стоять в спальне. Я пыталась понять, что сейчас было. Впервые мое сердце не сжалось от боли при мысли о Шоне. Я не знала, радоваться этому или огорчаться.
И стоит ли вообще об этом думать.
Я глубоко вздохнула, сложила одежду на комод и прыгнула в кровать. Ничего себе, какой удобный матрас! Я подвинулась на середину и замерла: интересно, с какого краю спит Рен? И важно ли для него, с какой стороны спать? Я-то всегда спала на дальнем от шкафа краю, потому что я псих. Я расправила рубашку, чтобы не сверкать трусами, натянула одеяло до бедер и улеглась на спину.
Как бы мне хотелось, чтобы кто-то взрослый объяснил мне, что делать дальше.
Впрочем, долго ломать голову над этим мне не пришлось, потому что из ванной вышел Рен. Когда он увидел меня, на его губах показалась привычная полуулыбка. Я вцепилась в одеяло. Дыхание, перехватило, а сердце так колотилось, что я испугалась, что умру от сердечного приступа. Неловко будет. Я нервно сглотнула и постаралась успокоиться.
Рен выключил свет, и лицо его скрыла тень, но когда он повернулся ко мне, я ясно увидела, что он застыл. Наклонился, так что выражения было не разглядеть, и приподнял одеяло со своего края.
– Айви?
– Что?
Он медленно откинул одеяло, лег, и, хотя в темноте я не видела его глаза, но знала, что он на меня смотрит.
– Я так рад, что ты здесь.
Я выпустила одеяло.
Рен вытянулся рядом со мной. Глаза мои привыкли к темноте, и я увидела, что он улыбается.
– А ты?