Обычно я раздражаюсь, когда мне приходится объяснять всякую ерунду, но тут я внезапно обрел недюжинное терпение.
Я качаю головой. — Я не злился на тебя. — Кажется, она немного расслабилась, и я снова спрашиваю: — Что я могу сделать, чтобы тебе было легче?
Она дрожаще выдыхает. — Быть менее устрашающим?
На моем лице появляется довольная улыбка. — Хорошо. Я сосредоточусь на этом. Что еще?
Как и накануне вечером, она смотрит на меня так, будто у меня выросли две головы. Вспомнив ее слова о том, что улыбка делает меня более открытым, я продолжаю кривить губы.
Ее глаза немного смягчаются. — Улыбка очень помогает.
— Я буду улыбаться чаще. — Я киваю. — Что еще?
Виттория наклоняет голову, продолжая смотреть на меня, затем, словно приближаясь к медведю, осторожно обхватывает меня за шею и обнимает.
— Обнимашки были бы кстати, — признается она, — Они помогают мне чувствовать себя лучше.
Я прижимаю ее к себе, и из моей груди вырывается неожиданный стон.
Боже, как же хорошо ее обнимать.
— Еда подгорит, — шепчет она мне на ухо.
Я хихикаю и неохотно отпускаю ее.
В ее глазах все еще плещется настороженность, но она выглядит менее напряженной, чем когда я вернулся домой.
Гордый собой, я смотрю, как она продолжает готовить.
Ты молодец, Анджело.
Глава 19
Тори
Такое ощущение, что меня ударили хлыстом.
С тех пор как Анджело напугал меня до смерти, он стал... милым, если не сказать больше.
Я чувствую на себе его взгляд, пока поливаю соусом песто ньокки, курицу и помидоры роза.
Дав блюду отдохнуть минут пять, я поворачиваюсь к нему и спрашиваю: — Хочешь поесть в столовой?
Ранее сегодня я ознакомилась со всеми комнатами в особняке.
Рита так хорошо справляется со своей работой, что мне нечем заняться, что меня немного беспокоит.
Анджело качает головой. — Мы можем поесть в гостиной.
Я киваю, беру две тарелки и накрываю для нас. Я убеждаюсь, что края тарелок очищены от соуса, а затем посыпаю еду свежей рубленой петрушкой и тертым пармезаном.
Взяв из ящика столовые приборы, я бросаю взгляд на Анджело. — Еда готова.
Он встает, и мой взгляд скользит по его треникам и футболке.
Должна признать, что в повседневной одежде он выглядит не так угрожающе.
Я протягиваю ему нож и вилку, но он бросает нож на стойку, а затем берет тарелку и направляется в гостиную.
Я беру свою тарелку и следую за ним. Когда я вижу, что он садится за стол, я выбираю самое дальнее от него место.
Я не могу удержаться от того, чтобы не посмотреть на него, когда он откусывает кусочек, и через секунду завороженно слежу за тем, как двигается его челюсть во время жевания.
Неужели? Неужели то, как он ест, должно быть таким сексуальным?
Его глаза перебегают на меня, и он ловит мой взгляд.
— Очень вкусно, — пробормотал он. — Где ты научилась готовить?
Я опускаю глаза к тарелке. — В местной библиотеке.
— В библиотеке проводят кулинарные курсы?
Я издаю неожиданный смешок, который меня ошеломляет. — Нет, я брала книги с рецептами, чтобы практиковаться дома.
Он поднимает бровь. — Ты сама научилась готовить.
Я удивляюсь, когда он выглядит впечатленным.
Я откусываю кусочек еды и смотрю на тени, которые ветви старого дерева отбрасывают на пол.
Подняв голову, я смотрю на стеклянный потолок. — Красивое дерево.
— Мне оно тоже нравится. Именно поэтому я спроектировал дом так, чтобы оно занимало особенную часть.
Между нами воцаряется тишина, пока мы наслаждаемся остатками еды, а когда мы заканчиваем, я встаю и иду к Анджело. Я беру его пустую тарелку и несу посуду на кухню.
Я загружаю все в посудомоечную машину, а когда выхожу в основную часть кухни, то вижу, что Анджело ест остатки еды прямо со сковороды.
— Черт, прости. В следующий раз я приготовлю побольше.
— Порции, которые вы подала, были в порядке. — Он качает головой. — Но это так чертовски вкусно, что я захотел еще.
По моему телу распространяется странное чувство, потому что Анджело наслаждается едой, которую я приготовила. Джорджио никогда не мог сказать ничего положительного.
Он откладывает сковороду и, сократив расстояние между нами, обхватывает рукой мое бедро, а затем целует меня в лоб. — Спасибо, малыш.
И так же внезапно он отпускает и направляется к холодильнику. — Что тебе нравится пить?
Я чувствую себя чертовски растерянной. В один момент он весь в огне и сере, а в другой - он... идеален.
— Содовую, — бормочу я.
— Хм... у нас есть апельсиновый сок, клюквенный сок и пиво. — Он смотрит на меня через плечо: — Что выберешь?