Его взгляд перебегает на Витторию, но я быстро вмешиваюсь. — Большой Рикки будет с нами. С Витторией ничего не случится.
— Твое здоровье очень важно для нас, — говорит Виттория, похлопывая его по руке. — Пожалуйста, отдохни.
Тайни что-то ворчит себе под нос, а потом бормочет: — Хорошооо.
Большой Рикки выходит вперед из того места, где он стоял позади нас. — Не смей смотреть "Дневники вампира" без меня.
Тайни начинает хихикать, но останавливается и вздрагивает от боли.
Вздохнув, я делаю шаг вперед и похлопываю его по плечу. — Ты заслужил отдых. Отдохни немного.
— Да, босс.
Виттория встает со стула и, склонившись над Тайни, целует его в лоб, словно он большой ребенок. — Я буду звонить каждый день и проверять, как ты.
Из моей груди вырывается недовольный звук, потому что ее губы касаются другого мужчины. Я знаю, что это всего лишь Тайни, но ревнивая часть меня не хочет делить ее ни с кем.
Тайни хихикает, и это вызывает у него боль в животе.
— Так тебе и надо, — бормочу я.
— Так ревниво, — поддразнивает Виттория, подходя ко мне.
Я протягиваю ей руку, и когда она прижимает свою ладонь к моей и наши пальцы соединяются, я говорю Тайни: — И забудь про нездоровую пищу.
Он тяжело вздыхает. — Да, босс.
Мы выходим из комнаты, и Большой Рикки идет прямо за нами.
Если бы у меня не было двух важных встреч на Сицилии, я бы отложил поездку до тех пор, пока Тайни не будет готов к путешествию.
Я проверяю время на своих наручных часах и говорю: — Мы просто заскочим в особняк, чтобы забрать наш багаж, а потом потащимся в аэропорт.
— Хорошо, — пробормотала Виттория, ее беспокойство за Тайни все еще написано на ее прекрасном лице.
Она берет меня за локоть другой рукой и придвигается ближе ко мне, когда мы выходим из больницы.
Она чертовски быстро учится. Мне всего один раз пришлось сказать ей, что я хочу, чтобы она была прикована к моему боку, когда мы появляемся на публике, и она ни разу не оступилась.
Так мне проще защитить ее в случае внезапного нападения.
Не то чтобы я его ожидал. В последний год все было хорошо.
Мы с Витторией забираемся на заднее сиденье внедорожника, и когда Большой Рикки садится за руль, я говорю: — Тебе придется оставаться с Витторией, когда мне нужно будет заняться делами.
В зеркале заднего вида я вижу, как сходятся его брови, но он не спорит.
С тех пор как он начал работать на меня, он никогда не покидал мою сторону. Куда я, туда и он. Но поскольку Тайни в больнице, он нужен мне, чтобы защитить мою драгоценную жену. Кроме того, пока мы будем на Сицилии, в моем распоряжении будут люди дяди Маурицио.
Кроме того, я могу позаботиться о себе сам.
Глава 27
Тори
Когда частный самолет тормозит на взлетно-посадочной полосе, нервы сжимают мой желудок.
За последний месяц я пережила целую череду эмоций. Но последние три недели стали воплощением мечты, а не кошмаром, которого я ожидала, когда меня заставили выйти замуж за Анджело.
Я подружилась с Ритой и Тайни. Мои отношения с Большим Рикки все еще развиваются, потому что я вижу его не так часто.
Я ничего не слышала о Джорджио с тех пор, как он столкнулся со мной в соборе. Все синяки, которые он оставил на мне, исчезли, а выйти из-под его контроля - это просто мечта.
Мои обязанности в приходе продолжаются в обычном режиме, хотя Роза более отстранена, чем обычно. Я не виню ее. Люди знают только темную сторону Анджело и боятся его так же, как и я вначале.
Я все еще осторожничаю рядом с ним, особенно когда он приходит домой в плохом настроении. Он никогда не срывает на мне свою злость, а просто ведет себя тише, чем обычно.
Самое главное изменение - это то, как я к нему отношусь.
Я влюбилась в то, как он прикасается ко мне.
Каждый раз, когда он возвращается с работы и заходит на кухню, мое сердце учащенно бьется, а в животе порхают бабочки.
Я влюблена в своего мужа, и это очень приятно.
Все мои надежды и мечты наконец-то сбылись.
— Давай, детка, — бормочет Анджело, расстегивая мой ремень безопасности.
Я беру его за руку, поднимаясь на ноги, и, глубоко вдыхая воздух, иду за ним к выходу.
— Не волнуйся. Моя семья тебя полюбит, — говорит он, пытаясь успокоить меня. — Дядя Маурицио мне как отец.
— Хорошо, — шепчу я, крепче сжимая его руку.
Большой Рикки первым покидает самолет, и только когда он говорит: — Чисто, — мы спускаемся по ступенькам на асфальт.
Я бросаю взгляд на три черных внедорожника, припаркованных возле частного самолета, и останавливаюсь на мужчине, которому на вид около шестидесяти или семидесяти лет.