Меня снова одолевают эмоции и я начинаю плакать. — Я так испугалась.
— Ох, детка, — вздохнул Анджело, его руки снова крепко обхватили меня. — Мне так чертовски жаль.
Плач в надежных сильных руках Анджело приводит к тому, что усталость захлестывает мое тело, и я засыпаю.
***
Анджело
Последние два дня были самыми долгими в моей жизни.
Я на грани, и каждый раз, когда Виттория издает звук или шевелится, я крепче прижимаю ее к себе.
Сначала я пытался переварить смерть дяди и тети, но теперь мне хочется, чтобы они были живы, чтобы я мог их убить.
Неконтролируемая ярость продолжает захлестывать мою грудь, а осознание того, что я не могу отомстить за то, что они сделали с моей женой, разъедает меня.
Я не спал с ночи перед нашим отъездом на Сицилию, и пока не буду уверен, что с Витторией все в порядке, не смогу сомкнуть глаз.
Внезапно ее тело напрягается, и она пытается свернуться калачиком. Я все еще прижимаю ее к груди, отказываясь укладывать ее на кровать.
— Шшш... я держу тебя, детка, — шепчу я, надеясь, что она услышит мои слова.
— Нет, — бормочет она. Она слабо хлопает меня по груди, а затем ее пальцы хватают мою рубашку. — Нет.
Поднеся руку к ее лицу, я провожу ладонью по ее мягкой коже и волосам. — Проснись, детка.
Она вздрагивает, и ее тело содрогается в моих руках. Ее глаза распахиваются, и вид ужаса, застывшего в ее глазах, наносит жестокий удар по моему сердцу.
— Черт, Виттория, — отчаянно простонал я. — Что я могу сделать, чтобы ты почувствовала себя лучше?
Я привык все контролировать, но я понятия не имею, как ее утешить.
Ее лицо приобретает милое, блять, выражение, которое появляется перед тем, как она заплачет, и это обнажает мою душу. Слезы катятся по ее щекам, и от них у меня замирает сердце.
Мое отчаяние растет, и я снова укачиваю ее, осыпая щеки поцелуями.
На этот раз она не плачет, как раньше, и ей удается взять свои эмоции под контроль.
Мой взгляд скользит по ее прекрасному лицу, и я спрашиваю: — Тебе лучше?
Она взволнованно вздыхает и, крепче прижимаясь к моей рубашке, шепчет: — Я продолжаю видеть это.
Мои пальцы ласкают ее лицо. — Что ты видишь, детка?
— Все. — Ее глаза стекленеют, а голос звучит хрупко, когда она шепчет: — Тело Маурицио.
Осторожно, чтобы не давить на нее, я сохраняю мягкий тон и спрашиваю: — Ты можешь рассказать мне, что случилось?
Она хмурится, когда смотрит на меня с отчаянием, дрожащим в ее глазах. — Ты разозлишься. Ты возненавидишь меня.
Я решительно качаю головой. — Нет, не возненавижу. — Сделав глубокий вдох, я поправляю себя. — Я не буду злиться на тебя, но я чертовски зол из-за того, что ты прошла через этот гребаный ад.
Ее брови сходятся вместе, и она колеблется, прежде чем спросить: — Что тебе сказала Глория?
— Сейчас это не имеет значения. Я хочу услышать твою версию истории.
Я продолжаю поглаживать ее лицо, надеясь, что это поможет ей успокоиться, и она откроется мне.
Виттория тяжело сглатывает и садится ко мне на колени, чтобы сесть чуть прямее. Она прислоняет голову к моему плечу и устало вздыхает.
— Все произошло так быстро, — хнычет она. — Я пошла в спальню с Глорией, и пока я любовалась видом с балкона, она оставила меня одну. Я даже не успела этого понять. В следующую секунду вошел Маурицио и бросил на кровать конверт. Он сказал, что в нем пять тысяч евро, потому что это все, чего я стою.
Я скрежещу зубами от усилий, которые мне приходится прилагать, чтобы не сорваться. Я обхватываю рукой ее голову и прижимаюсь ртом к ее кудрям.
Господи, мать твою. Пять тысяч евро. Какой же дешевкой она, должно быть себя почувствовала.
Прижимаясь ртом к ее волосам, я рычу: — Ты стоишь больше, чем все деньги мира. Ты, блять, бесценна, Виттория.
Она убирает руку с моей груди и крепко сжимает мое запястье. — Он сказал мне бросить тебя, чтобы ты мог жениться на другой женщине, а если я этого не сделаю, он закопает меня на заднем дворе.
Вот ублюдок!
Зная, каким жестоким мог быть мой дядя, я могу только представить, насколько травмирующим это было для Виттории.
Я сжимаю челюсть, слушая, как она заикается: — Он с-сказал, что с-с-сделает т-так, чтобы в-вы п-произнесли с-свои к-клятвы на том месте, г-где мой т-т-труп будут п-поедать черви.
Блять.
Я с трудом втягиваю воздух, когда меня захлестывает белая ярость.
Блять.
Я прижимаю Витторию к груди и зарываюсь лицом в ее волосы.
Блять.