Дыши!
Я задыхаюсь, и Виттория обхватывает меня за шею. Она снова сдвигается, устраиваясь на моих коленях, и ее пальцы вплетаются в мои волосы.
— Прости меня, — хнычет она.
Я качаю головой, пытаясь вернуть контроль над яростью, жаждущей разрушения и мести. Только кровь утолит эту жажду.
Отстранившись, я обхватываю ее лицо и смотрю в глаза. — Что случилось после этого?
Ее руки снова сжимают мои запястья, а брови сходятся вместе.
Глядя на моего маленького невинного олененка, я не могу понять, как кто-то мог причинить ей боль.
— Я сказала ему, что ты никогда не поверишь, что я просто бросила тебя, — шепчет она. — Он накричал на меня, а когда я попыталась дотянуться до телефона, чтобы позвонить тебе, он дернул меня назад. Мы споткнулись о перила...
Ее лицо напрягается от пережитого ужаса.
— А потом... — Она задыхается и крепче сжимает мои запястья. — Потом мы... — Ее дыхание учащается. — Мне плохо. — Ее тело бьется в конвульсиях, и, вскочив на ноги, я подхватываю ее в стиле невесты и бросаюсь в ванную.
Не успев добежать до туалета, Виттория пытается оттолкнуть меня, когда ее начинает тошнить. Желчь стекает по ее руке и падает на пол, а я быстро ставлю ее на ноги и помогаю ей перегнуться через раковину.
И снова мое гребаное сердце разрывается, когда тело моей жены бьется в конвульсиях из-за того гребаного кошмара, через который она прошла.
Я открываю холодную воду и выливаю немного на ее шею и руку. Пока ее тело яростно дергается, доносящиеся из нее звуки уничтожают меня.
Внезапно она теряет все силы, и мне удается поймать ее за талию, прежде чем она успевает упасть на пол.
— Я держу тебя, детка.
Я переношу ее в душ и открываю краны. Прислонив ее тело к своему, я хватаюсь за футболку и снимаю ее с нее.
Она горит и я держу ее под струями прохладной воды.
Через несколько секунд она шепчет: — Приятно.
Когда к ней возвращаются силы и она может стоять самостоятельно, я делаю воду немного теплее.
Все еще одетый в костюм, я беру мочалку и гель для душа.
— Твоя одежда намокнет, — говорит она.
— Мне все равно, — бормочу я, начиная мыть ее тело, стараясь, чтобы мои прикосновения были нежными. — Ты - это все, что имеет значение.
Мои глаза встречаются с ее глазами. — Ты - смысл моей гребаной жизни, Виттория. — Мой голос становится хриплым, когда я признаю, — Я умру, если потеряю тебя.
Глава 35
Тори
Анджело так заботлив со мной, что это делает меня еще более эмоциональной.
Когда он заканчивает мыть каждый сантиметр моего тела, то закрывает краны и помогает мне выйти из душа. Мой взгляд скользит по нему, пока он вытирает меня полотенцем.
Несмотря на то, что я все еще не оправилась от всей этой травмы, невероятная любовь к этому мужчине наполняет мое сердце.
Он кладет одну руку мне под спину, а другую - под ноги, затем поднимает меня и относит обратно на кровать.
Поставив меня на пол, он быстро уходит в гардеробную за чистой футболкой и осторожно натягивает ее мне через голову.
— Мне нужно почистить зубы, — говорю я, не сводя с него глаз.
— Хорошо.
Когда он снова поднимается, чтобы взять меня на руки, я качаю головой. — Я могу дойти сама.
— Я знаю. — Он поднимает меня на руки и направляется вместе со мной обратно в ванную.
Как только я встаю на ноги и чищу зубы, Анджело начинает протирать пол.
Наблюдение за тем, как этот крутой главарь мафии убирает беспорядок, который я устроила, только заставляет меня любить его еще больше.
Он быстро моет руки, а когда заканчивает, встает рядом со мной и проводит ладонью вверх и вниз по моей спине.
Я выплевываю зубную пасту и прополаскиваю рот, прежде чем сказать: — Тебе нужно сменить эту мокрую одежду.
— Я так и сделаю. Как только ты вернешься в постель.
Мое сердце. Он заставляет меня чувствовать себя невероятно особенной.
Анджело обнимает меня, и я прижимаюсь к нему, когда мы выходим из ванной.
Как только он укрывает меня одеялом, то направляется в гардеробную. Я наблюдаю за тем, как он раздевается, прежде чем натянуть пару черных спортивных штанов. Возвращаясь прямо в постель, он садится рядом со мной.
Расположив локти по обе стороны от моей головы, он наклоняется надо мной, его глаза изучают мое лицо.
Я поднимаю руку и провожу пальцами по темной щетине, покрывающей его челюсть. — Прости, что я убежала от тебя.
Он сжимает мою руку в своей и целует мои пальцы. — Все в порядке, детка. — Мрачное выражение застывает на его лице, затем он спрашивает, — как ты думаешь, ты могла бы рассказать мне остальное?
У меня скручивает желудок, и мурашки пробегают по спине.