– А ты не можешь ехать быстрее? – настаиваю я.
– Госпожа Соколова не может быть в этом замешана. Если Адриан узнает, что она помогла тебе…
Он погубит ее.
Я знаю, что он это сделает, и поэтому Руслан не может позволить мне впутать Рай. Все двери закрываются перед моим носом, и я знаю, что не могу уйти далеко, и не могу подвергать опасности Рай, когда она изо всех сил старалась помочь мне.
– У тебя есть оружие, которое ты можешь мне одолжить? – спрашиваю я.
Руслан морщит лоб.
– Мой запасной нож.
– Я бы предпочла пистолет, но это лучше, чем ничего.
Он достает из бардачка охотничий нож и протягивает его мне.
Я делаю глубокий вдох.
– Высади меня в таком месте, где тебя не смогут увидеть.
– Вы уверены, госпожа Волкова?
– Это единственный способ защитить тебя и Рай. Пожалуйста, уходи, пока он тебя не поймал, или вы все будете в опасности.
Он коротко кивает и ускоряется, делая быстрый поворот в сторону леса. Гравий и грязь хрустят под шинами машины, а потом она останавливается.
– Поблагодари Рай от моего имени. – говорю я и выскакиваю из машины с ножом в руке.
Темнота сделала ставку на лес, сделав его пугающе тихим с редкими навязчивыми звуками, исходящими от ночных сов. Высокие деревья очерчивают расстояние, и все кажется черным, если не считать сияющей над головой луны, частично скрытой облаками.
Я не думаю, когда бегу в противоположную Руслану сторону. Я едва вижу тропинку в лесу и иду по ней, все мои страхи перед неизвестностью исчезают на заднем плане.
– Лия! – Очень знакомый голос ревет не слишком далеко позади меня, посылая щупальца страха в мою душу.
Беги.
Мне нужно бежать.
Мое сердце колотится сильнее, ударяясь о грудную клетку, когда я несусь через лес.
– Лия, остановись!
Нет!
Если я это сделаю, все будет кончено. На этот раз я не смогу пережить его гнев и расколюсь на непоправимые куски.
На этот раз это будет конец.
– Лия! – Его голос приближается, как будто он тянет меня назад за веревочки марионетки, привязанные к моему затылку.
Нож тяжел в моей руке, когда я рассекаю им ветки и все остальное, что встает на моем пути.
Позади меня раздается шорох шагов, и я останавливаюсь, разворачиваюсь и размахиваю ножом. Я задыхаюсь, когда он касается теплого тела.
Адриан.
Он едва заметно морщится, когда я отпускаю нож, позволяя ему упасть на землю, но ущерб уже нанесен. Лезвие пронзило его бицепс. В лунном свете я различаю кровь, капающую с его пиджака. Его лицо затенено и темнотой, и гневом, который сжимает его челюсти.
Что-то подсказывает мне, что это не из-за раны.
Но это все, на чем я могу сосредоточиться.
Травма.
Его жизненная сущность сочится из бицепса в постоянном ритме. Я обхватываю его обеими руками и сжимаю, желая, чтобы она остановилась.
Тем не менее, кровь скользит между моими пальцами, покрывая их, теплая и почти черная в темноте, когда она капает на землю.
– Ты должен остановить ее, – мой голос – это призрачный шепот.
– Что насчет тебя? Ты когда-нибудь перестанешь убегать от меня?
Я вздрагиваю от его слов, отпуская его и отступая назад.
Причина, по которой я непреднамеренно ударила его ножом, в первую очередь врезается в меня.
Мне нужно бежать.
Я поворачиваюсь и убегаю, но мой взгляд продолжает метаться к моим окровавленным рукам, к жизни Адриана на моих руках.
Я закончила ее сегодня. Кажется, я наконец-то подписала свидетельство о смерти наших отношений. Как бы хреново это ни было, но у нас были отношения, и я просто убила их.
Позади меня раздаются глухие шаги, и я знаю, что он догонит меня в мгновение ока. Он заберет меня обратно, и все будет кончено.
Беспорядочные мысли и эмоции скручиваются внутри меня с разрушительной силой. Они поднимаются и разбегаются в разные стороны, крадут мое дыхание.
Мое здравомыслие.
Мое все.
Реальность размывается чем-то гораздо более мощным – галлюцинациями.
Мои демоны начинают шептать в моей голове слова, которые я даже не могу разобрать.
О Боже, нет.
Пожалуйста, не мучай меня моим собственным разумом.
Я впиваюсь ногтями в запястье, и по щеке скатывается слеза, когда боль взрывается на моей коже. Если я надеялась, что это будет кошмар, мое желание не сбылось.
Мои ноги останавливаются на вершине утеса. Я смотрю вниз, на яростные волны, бьющие дрожащими конечностями об острые угловатые скалы.
Не думаю, что меня когда-либо привлекало что-то настолько пугающее.