Мое лицо должно быть таким же бледным, как белые неоновые огни над головой. Все, о чем я думаю, – это о металле, который теперь соединен с моим лбом, и о том, что меня скоро постигнет та же участь, что и итальянца.
– Кивни, если поняла, – невозмутимо продолжает он.
Разве у меня есть выбор, кроме как согласиться? Я, конечно, не хочу выяснять, каковы его «другие методы».
Я киваю, но он смотрит на меня слишком долго, забирая весь воздух из моих легких. Я думаю, он не заметил, как я кивнула или что-то в этом роде, но затем он наклоняет голову к мужчине, стоящему позади меня. Коля, он сказал, его так зовут.
Мужчина отпускает меня и оставляет перед своим боссом. Я массирую место, где он схватил меня, чувствуя, что синяк уже формируется. Я изо всех сил стараюсь не смотреть по сторонам, потому что, если увижу трупы, меня вырвет.
Босс изучает меня долгую секунду, его взгляд скользит от моего лица к руке. Я опускаю руку, заставляя ее оставаться неподвижной.
– Начнешь драться или кричать, и тебе не понравятся последствия. – Он еще глубже вонзает пистолет мне в лоб.
– О-окей. – Я говорю, как испуганный котенок.
Так и есть.
Эти мужчины просто убивали людей. Почему моя судьба должна быть иной?
Он проводит пистолетом по моей щеке. Я сглатываю, и не только из-за смертельного оружия. То, как он смотрит, как металл скользит вниз, похоже, не что иное, как предвкушение.
Наблюдение обжигающее – даже агрессивное, – как будто он оценивает меня и размышляет, стоит ли тратить на меня пулю.
Если я хочу выбраться отсюда живой, мне нужно быть умной. Мне нужно как можно лучше выторговать выход из этой ситуации.
– Я сделаю вид, что ничего не видела. – Мой голос дрожит, хотя я стараюсь говорить как можно увереннее и нейтральнее.
– Сделаешь? – Его тон не насмешливый, но он говорит о том, что он не верит ни единому моему слову. – Ты уверена, что не позвонишь в 911, как только завернешь за угол?
Мои губы приоткрываются. Я должна была догадаться, что он это поймет. То есть да, конечно, я позвоню в полицию. Кто в здравом уме станет свидетелем убийства – причем тройного – и будет молчать об этом?
При воспоминании о мертвецах мой желудок сжимается от напряжения, и я проглатываю вкус тошноты.
– Да, – шепчу я.
– Почему я тебе не верю? – Медленный темп его голоса говорит о том, что он не только думает, что я лгу, но и считает нелепой мысль о том, что я могла бы одурачить его.
Знаете что? К черту правосудие прямо сейчас. Мне просто нужно спастись. Правосудие не сможет сделать это за меня.
– Я действительно не буду, – говорю я так, как будто на этот раз имею это в виду, потому что у меня действительно нет идеи строить планы против него, учитывая, что возможность быть застреленной висит между нами, как гильотина (прим. пер. механизм для приведения в исполнение смертной казни путём отсечения головы).
– Как тебя зовут? – спрашивает он ни с того ни с сего, застав меня совершенно врасплох.
Я придумываю ему вымышленное имя, потому что чем меньше он обо мне знает, тем лучше. Но прежде, чем я успеваю открыть рот, он поднимает мой подбородок пистолетом.
– И не лги мне. У меня есть свои способы найти правду, и если я поймаю тебя на лжи, это будет твой первый и последний удар.
– Лия, – выпаливаю я, страх берет надо мной верх. – Меня зовут Лия.
– Лия... – он с акцентом срывает мое имя с языка, как будто это придает ему смысл.
– Значит, ты сделаешь вид, что ничего не видела сегодня вечером, Лия?
Я киваю чаще, чем нужно, подбородок ударяется о пистолет при каждом движении, и тошнота проступает в животе.
– Как я смогу в этом убедиться?
– Ты...Ты можешь доверять мне.
Его губы дергаются, и я ловлю себя на том, что задерживаю дыхание, ожидая, что улыбка вырвется наружу, но этого не происходит. Кажется, она заперта где-то вне досягаемости, как и остальные его эмоции.
– Доверять тебе? Конечно, даже ты понимаешь, как абсурдно это звучит.
– Здесь есть камеры наблюдения, – снова выпаливаю я. Я хочу сказать ему, что полиция узнает об этих убийствах – и о моих, – если он решит пойти на это.
– Об этом не беспокойся. Они не из плоти и крови, и поэтому с ними можно справиться быстро. Текущая тема для обсуждения – ты.
Человек. Плоть и кости он может ранить.
Его скрытая угроза поднимается в воздух и быстро проникает сквозь мои спутанные нервы.
Я ломаю голову, прежде чем, наконец, прошептать.
– У меня есть деньги. Это не так уж много, но…
– Разве я похож на человека, которому нужны твои деньги?