Харлоу с разочарованием осознала, что работа, которую она действительно хотела, нигде не была указана, и она не могла использовать свои природные навыки целителя. Не было указано вакансий для медицинских работников, медсестёр, медицинских программистов или помощников ветеринара, по крайней мере, нигде в секретном разделе газеты «Крест».
Если она хочет найти какую-либо работу, где она чувствовала бы себя по-настоящему реализованной — где она вносила бы уникальный вклад, а не просто повторяла одну и ту же бессмысленную рутину, ей, вероятно, придётся пойти и поискать. Или провести более тщательное расследование.
Она достала свой ноутбук и повозилась с сигналом Wi-Fi, прежде чем, наконец, отключилась с компьютером на коленях. Она спала лучше, чем две предыдущие ночи, но мечтала о более простых временах, когда она вернётся в стаю и почувствует, что её приветствуют и ценят. Ей снились объятия Винсента. Ей снилось, что всё это было недоразумением, и он никогда не собирался отвергать её. И во сне её переполняла печаль.
Глава 5
Атлас
Атлас гордился своим кабинетом. Насыщенные тона красного дерева наполнили комнату вкупе с оттенками пикантного нектара жимолости, диантуса и жасмина. Круглый паркетный пол офиса, нетронутые письменные столы, кожаные кресла и обширные книжные полки соперничали с растительностью, которая свисала с потолка, стояла на столах и вылезала из земли в декоративных горшках. Эстетика комнаты в стиле ар-деко была вырвана из объятий «ревущих двадцатых», но джунгли вторгались в эту эстетику и разрушали её на каждом шагу.
Атлас никогда не замечал разницы в тоне между ним, его советником по безопасности и его бетой, но акустика комнаты усиливала их. В то время как голос Атласа имел тенденцию звучать агрессивно, даже по-доброму, голос Закари был почти роботизированным, а в голосе Кольта были ритм и размашистость. Несмотря на сердечный характер их обсуждения, их голоса, казалось, перебегали и бросали вызов друг другу.
— Мы обсуждали дела стаи, Закари, — строго сказал Атлас. Рукава его рубашки были закатаны, открывая несколько татуировок на широкой мускулистой руке. — Что могло быть настолько важным, что ты прервал нашу встречу?
У Атласа было мало требований, но одно правило, которое он всегда чётко соблюдал, заключалось в том, что ничто не должно мешать работе стаи. Никогда. Атлас поправил воротник рубашки и погладил свою тёмную бороду, его глаза пронзили Закари проницательным взглядом.
— Это касается стаи, — ответил Закари. По сравнению с Атласом, у Закари было гораздо более деловое мышление, он мог смешаться с населением, не вызывая подозрений. — В городе один из наших младших членов почувствовал волка одиночку.
Атлас кивнул и уставился в пол, прижимая свои оттопыренные руки к широкой бочкообразной груди. Итак, это были конкуренты или изгои. Волки-одиночки, пришедшие в Форест-Крест, доставляли проблемы его стае и населению города.
— Но это, вероятно, не то, о чём ты думаешь, — продолжил Закари.
— Ты не знаешь, о чём я думаю, — парировал Атлас, выражение его лица не изменилось.
— Запах был женским.
На мгновение воцарилось ошеломлённое молчание. Атлас не был уверен, что с этим делать. Судя по выражению лиц всех присутствующих, никто не был уверен.
— Ты шутишь, да? — Кольт заговорил мелодичным голосом. Атлас всегда говорил, что у него голос как у битника, но никогда не мог толком объяснить, что это значит. Это было то, что его отец всегда говорил ему в детстве, когда его голос звучал излишне глубокомысленно. Атлас очень скучал по своему отцу.
— Никаких шуток, — подтвердил Закари. — Наш волк на земле нас не подвёл. Говорит, что она остановилась в «Золотом жёлуде».
— Как и ты, — Атлас кивнул. — Итак, думаем ли мы, что она представляет угрозу? Как разведчик из конкурирующей стаи? Потому что у нас уже были трояны раньше.
— Я так не думаю, — Закари покачал головой. — Из того, что мне сказали, казалось, что она даже не почувствовала слежку. Она оборотень, но её чувства притуплены.
В комнате стало тихо. Кольт и Атлас обменялись испепеляющими взглядами друг с другом.
— Одинокий волк в Форест-Крест, — сказал Кольт вслух.