– Не уйду, – шепнул на ухо, крепче притягивая к себе родную и любимую женщину. Ту, которая темными глазами затмила мое сердце больше десяти лет назад, ту, которая улыбалась мне в ЗАГСе, произнося заветное «да». Ту, которая поддерживала меня все время, дав слабину лишь последние два года. Как и я. Я тоже дал слабину, которую звали Анжелика Королева, но об этом никто никогда не узнает. И я больше не узнаю. Забуду. Вычеркну из жизни. Лишь бы больше это имя не напоминало мне о боли Кристины.
В какой-то момент Крис подняла на меня темный взгляд, полный соленой жидкости. Покрасневший. Одинокий. Однако в нем я увидел то, что не замечал уже долгие месяцы. Желание. Нет, это не связано с какой-то новой вещью или отдыхом на Мальте. Это желание быть со мной. Физически. Здесь и сейчас. Несмотря на боль и предрассудки. Несмотря ни на что. И я отвечу взаимностью, если Кристина захочет заняться любовью.
Не встретив какого-то сопротивления, она накрыла своими губами мои. Робко. Будто впервые пробовала их на вкус. Как когда-то давно. В те времена, когда мы не знали преград и забот. Я сидел все на том же месте, обнимая жену, но более ничего не предпринимал. Крис сама взяла на себя инициативу, углубляя поцелуй. Из чуть робкого он постепенно превращался в более глубокий и страстный, ее пальцы пробегались то по моим скулам, то по торсу, осторожно прикасаясь ко мне.
Я уже лежал на полу, когда Крис осмелела и буквально оседлала меня, расстегивая рубашку. Пуговку за пуговкой, оголяя торс. Я тоже не остался в стороне и осторожно стянул платье, припоминая нелюбовь к порче вещей, особенно брендовых. Хотя сейчас многое для меня являлось некой ностальгией по прошлому. По тому времени, когда мы были счастливы. Уже и не помню, когда мы последний раз страстно занимались сексом на полу. Это было давно. В то время, когда я еще жил в общежитии, а кровать оказалась непригодна для подобного занятия. Все происходило точно так же: Крис оседлала меня, стягивая потрепанную от старости футболку, проводила коготками по моей коже, вызывая бурную реакцию на эти действия, а затем насаживалась на меня, быстро двигая упругой попкой вверх-вниз. Тогда мне просто сносило крышу от развязности и поглотившей нас страсти, мне было так хорошо с ней, но сейчас…
…я не ощущал ничего и близкого к этому.
Ни страсти, которую мы так любили, ни ее острых коготков. Она просто насадилась на меня, отодвинув трусики в сторону. И двигалась с грацией. С нежностью. С трепетом. Я старался гладить родную, гладкую кожу, касаться коротких светлых волос, ласкать ее тело жесткими прикосновениями. Как всегда. Как это происходило раньше. Однако вместо прикрытых от удовольствия глаз жены, вместо коротких волос и чуть полноватых бедер, на которые опустилась моя ладонь, передо мной возник совершенно другой образ. Другие глаза, другие волосы. Другие губы. Другое тело. Чуть худее, с чуть полной, упругой грудью и гладкой кожей. Образ девушки, которая кричала от любого моего проникновения. От медленных и быстрых толчков, от стимуляции клитора. От любых касаний к телу.
Что-то шло не так. Я это почувствовал, когда услышал первый стон жены. Протяжный, не менее сладкий, но тихий. Она будто сдерживалась, не позволяя себе выйти за определенные рамки. Но я хотел за них выйти. Мы всегда выходили. Вместе. На протяжении всего процесса. Всей нашей совместной жизни.
Но почему-то не сейчас…
Громко рыкнув, я резко поднялся с пола и, схватив любимую за попку, опустил желанное тело на кровать, сметая ненужные вещицы, вытащенные из новеньких пакетов известных мировых брендов. Кое-как я обошел разбросанные осколки, чувствуя, что некоторые куски впились мне в пятку, однако я не обратил на это внимание. Не до этого.
Все началось по новой. Оказавшись сверху, я дал себе преимущество ласкать тело жены, как и когда мне захочется. Я неистово целовал любимые губы, которые не так давно приобрели припухлость, чувствуя ответную реакцию, опустился вниз языком, стараясь вызвать дрожь в ее теле, ладонями бегал по ее телу, задевая чувствительные соски. Она дышала так же быстро, как и я, наши тела сплелись в едином целом, когда я вновь вошел в нее. Задвигался в ней быстро, резко, смотря в темные омуты глаз. Слегка удивленные после сказанных слов.
– Кричи! – громко прорычал я, глядя на нее. Мне необходимо слышать стоны удовольствия, нужно знать, как ей хорошо со мной. Хочу слышать подтверждение своих действий. Но вместо этого услышал лишь…
– О, да, – это не было похожим на крик. Лишь жалкое подобие протяжного стона, который я слышал из уст другой девушки. Вроде бы ничего страшного не произошло, ведь раньше от меня не исходили подобные просьбы, но я чувствовал пустоту. Отсутствие чего-то важного. Да, сейчас я любил свою жену, как и прежде. Любил и доставлял нам обоим удовольствие. Но мне все равно чего-то не хватало. Это как игра в одни ворота, только здесь играл не эгоизм, а забота. Она не должна понять, что со мной что-то не так. Не должна.