Несмотря на высокую занятость, Ник регулярно писал мне, звонил, говорил, что скучает. И я на странность скучала. Тосковала без него. Без его объятий, без прикосновений к слегка колючей щеке. Без него в целом. Но однажды он неожиданно напомнил о себе.
В тот день за окном лил дождь, а мои планы на вечер окончательно рухнули, понизив и без того плохое настроение. Практически ниже плинтуса. Все-таки август для Москвы – это начало осени, но я не предполагала, что он наступит так скоро.
– Это вам, – открыв дверь после звонка консьержа, я увидела лишь половину лица курьера, ибо другая оказалась закрыта большим букетов алых роз. – Распишитесь здесь, – я быстро поставила подпись и приняла подарок, стараясь не тормозить шоковым состоянием работника курьерской службы.
Сколько их здесь? Сто одна? Скорее всего. Я не решилась начать считать – букет и без того казался мне огромным и кое-как поместился в одну из моих ваз. Да, мне и раньше дарили подобные презенты, однако сейчас внутри меня что-то трепетало и заранее радовалось этому подарку. Когда цветы были уложены в вазу, а мое настроение поднялось гораздо выше нулевой отметки, я обнаружила небольшую картонку, на которой выведено красивым каллиграфическим подчерком:
«Хотел поднять настроение моей куколке. Скучаю. Твой Ник».
И я улыбнулась еще шире, сжимая в пальцах его послание. Даже пафосное «куколка» меня не смущает, а только добавляет радости в воображаемую чашу, наполненную жидкостью счастья. В тот момент я думала, что ничего прекраснее не может быть, однако Ник опроверг и эту мысль.
На следующий день он неожиданно появился на пороге моей квартиры, позвонив сразу в дверь. Консьерж даже не предупредил меня о посетителе, нарушая правила. Видимо, Ник много заплатил ему за эту спонтанность.
– Впустишь? – уже второй его приход начинался с этой фразы. С этого риторического вопроса. Он мог не задавать его, но почему-то всегда спрашивал, будто боялся, что оставлю его на пороге, захлопнув дверь перед носом. Но этого не произойдет.
Ник выглядел как всегда шикарно в деловом костюме, его зоркий взгляд, состоящий из теплых оттенков зеленого и коричневого, пронзительно смотрел на меня. Словно видел впервые. Внутри меня все перевернулось вверх дном. Будто я годами ждала нашу встречу, не зная, через сколько дней, месяцев или лет мы увидимся. А он стоял здесь. В двух шагах от меня. Напротив. Только руку протяни – тут же коснусь гладко выбритой щеки.
Стоило только двери закрыться, а Нику скинуть с плеч пиджак, он тут же подхватил меня на руки и начал кружить. Как пятнадцатилетний мальчишка. А я смеялась, как та же пятнадцатилетняя девчонка. И была счастлива. Счастлива от его появления, его неожиданной радости, передающейся мне через прикосновения, через яркий взгляд без намека на тьму и улыбку на чуть полных губах. Когда я испытывала что-то подобное? Наверное, это было давно, около десяти лет назад, когда я была маленькой и наивной девочкой, радующейся мелочам. И эта встреча не стала исключением.
– Я кое-что привез тебе, – отпустив меня, Ник полез в портмоне, оставленный на тумбе, и вытащил оттуда небольшую коробочку известного бренда. «Тиффани»? – Хотел послать курьером, но потом подумал, что не смогу пропустить твою реакцию, – он открыл передо мной коробку, где находились красивые сережки. Платиновые. С россыпью бриллиантов.
Наверное, я должна была обрадоваться подобному подарку, завизжать от счастья, как это делала раньше в отсутствие своих ухажеров, не показывая им весь фонтан эмоций. Но не сейчас. Не в тот момент, когда увидела знакомый бренд, не тогда, когда заметила сходство дизайна с одним из новоприобретенных мною ювелирных украшений. А точнее подаренных несколько недель назад. Неужели…
– Тот браслет – это твой подарок? – спросила я, не заметив на его лице ни капли удивления.
– Можно и так сказать, – он улыбнулся. – Однажды я увидел тебя в клубе, когда подписывал договор с заказчиками и не смог оторвать взгляд. Мой заместитель прислал его тебе от моего имени. Я думал, ты знаешь об этом.
И я обрадовалась. Почему? Почему я не скрыла свои эмоции? Почему не надела маску, а улыбалась во все свои тридцать два зуба, показывая настоящее ликование? Почему я вообще привязалась к нему и предвкушала нашу встречу?
Почему так…
– Тогда зачем раскрываешь все карты?
– Не хочу от тебя ничего скрывать.
Странные слова, сказанные любовнице. Сказанные из его уст. Я привыкла считать, что неверные мужья запасаются множеством отговорок, лишь бы удержать очередную спутницу возле себя, но мне прекрасно известно не понаслышке, что Ник никогда ранее не ходил налево от жены, а я… являлась для него исключением из правил. Тем самым исключением, как глаголы второго спряжения. Как белые голуби, отличающиеся своей грациозностью и красотой от остальной стаи. Так и он стал для меня этим самым исключением.