Она покраснела и отвела взгляд.
- Не нужно. Хотя мне приятно слышать, что я могу ударить тебя, и ты просто будешь стоять. Напомни об этом, когда в следующий раз взбесишь меня.
- Я тебе напомню об этом сегодня вечером. - дразнил я, надеясь, что этого было достаточно, чтобы сменить тему.
Трейс схватила мою руку и сжала.
- Об этой поездке в Лас-Вегас. О том, что происходит с Мил. Мы снова в опасности?
Я погладил ее нижнюю губу большим пальцем.
- Милая, наша жизнь всегда будет наполнена опасностью. Ходить за яйцами в магазин? Опасно. Идти по улице? Опасно. Жизнь опасна, но это не означает, что мы должны жить в страхе. Поэтому когда ты начинаешь чувствовать в сердце адреналин, стоит направить его на приключения. Жизнь слишком коротка, а наша – еще короче.
Прошло несколько секунд, прежде чем я заметил на лице Трейс изменения. Ее брови сошлись на переносице, а потом она прильнула ко мне.
- Говоришь, приключения?
- Да. - я поцеловал ее руку. – Это интересно.
- Убийство – это, по-твоему, интересно?
- Абсолютно точно нет. Убийство – это самая хреновое. А семья? Семья – это жизнь. Твоя и моя. Те люди, что сидят сейчас в салоне, они все полагаются на меня, и я ни на что в мире не променяю это, даже на тебя.
-Ха. - она отшатнулась. – Так если я попрошу тебя отказаться от этой жизни, от семьи, и стать призраком, то что ты сделаешь?
Мое сердце гремело в груди, а металлический привкус крови заполнил рот. Возможно, в шоке, я прикусил язык. Честность. Боже, я ненавижу эту часть своей личности.
- Я бы ничего не сказал, Трейс. Я бы отпустил тебя, заботился бы издалека, но мы бы расстались. Я бы стал очень раздражительным и злым боссом мафии, как Лука. Мечтал бы о тебе каждую ночь, желал бы тебя каждый день. Но я бы остался. Наша любовь сильна. Но семья? Которая воспитала меня? Она всегда будет побеждать, вне зависимости от моих чувств к тебе.
Занавес снова раскрылся.
- Что вы здесь делаете? – Стюардесса раздражительно посмотрела на нас. С ее туго заколотым пучком и строгой улыбкой, она походила на мою тетю, до того, как та пошла на убийство.
- Говорим.
- Ну, вы можете поговорить на своих местах. Выйдите. - она прогнала нас из маленького логова.
Я схватил Трейс за руку и направился к нашим местам, но он выдернула ее и ринулась прочь. Было ли это потому, что она была в бешенстве, или из-за ее деда, я не знал.
Его глаза сузились, когда мы занялись свои места, он посмотрел на свою внучку. Я проследил за этим и выругался.
Несколько слезинок скатилось по ее лицу. Фрэнк был в ярости. Выражение его лица напомнило мне о времени, когда он стрелял в меня и угрожал моей жизни.
Вновь схватив ее за руку, я не позволил ей вновь отстраниться.
- Я люблю тебя. Никогда не сомневайся в моей любви, дорогая. - ее руки расслабились. – Да, и, если ты еще раз попытаешься оттолкнуть меня, будут последствия.
При этом ее голова была поднята, а глаза пропитаны враждебностью.
Она показала мне средний палец свободной рукой, заняв при этом очень неудобное положение, и я вдруг почувствовал, что мне очень захотелось повалить ее на пол.
Ее ноздри раздулись, когда она посмотрела вниз. В район моих коленей.
Когда она снова посмотрела мне в глаза, я подмигнул ей.
- Тебя серьезно возбуждает насилие, придурок?
Черт, этим она мне вовсе не помогала. Я чувствовал, как все мое тело реагировало на каждое ее слово.
- Нет. - прошептал я, пройдясь языком по внешней стороне ее уха. – Мне просто нравиться бесить тебя, кажется, весь мой организм реагирует на твой гнев необычно – я не жалуюсь, так же, как и ты, несколько ночей назад.
- Я жаловалась. - отрезала она.
- Потому что я заставил тебя уснуть. Было четыре утра, Трейс, люди в это время должны спать.
Вздернув голову, она посмотрела на меня и скрестила руки на груди, но я не упустил на ее лице тень улыбки, когда она пыталась притвориться, что все еще злиться.
- Ударишь меня позже? – подразнил я.
- Задница.
- Попалась. - я нажал ладонью на ее грудь и рассмеялся, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в шею. – Признай это. Ты любишь драться со мной почти так же сильно, как и то, что происходит после.
- И что будет после? – ее голос умолял.
- Наказание?
- Или награда? – она усмехнулась.
- И то, и другое. - признался я.
- Бортпроводникам занять свои места. Мы взлетаем.
- Хорошо. - я убедился, что мой ремень безопасности был пристегнут. – Это будет самый долгий и мучительный полет в моей жизни.
Трейс усмехнулась.
- Я думаю, для него тоже.
Я посмотрел в сторону Луки, по обе стороны от него воевали Мо и Текс.