— Я объясню. Скажите, что вам известно о Лилит?
— Лилит? — переспросил я, напрягая память. — Кажется, по некоторым церковным источникам, это была первая жена Адама.
— Верно. Это была своенравная упрямая женщина, которую вместе с Люцифером бросили из рая, и Адама наградили Евой, а Люциферу в жёны прочили Лилит. Думайте что угодно, но мне кажется, это не справедливо: давать человеку ласковую и добрую жену, а ангелу, которого некогда звали князем света, непокорную и неверную смутьянку. Так вот, я, как и некоторые мои знакомые, делю женщин на Лилит и Еву. Смутьянок и хранительниц очага. И не люблю их. Каждая Лилит не в меру горделивая и требующая к себе больше, чем того стоит, а каждая Ева с виду кротка и послушна, но скучна и способна на большой проступок за спиной мужа, что тогда в саду, съев запретное яблоко, что сейчас, когда по ночам убегает к любовнику.
— Неужели вам не встречалась золотая середина?
— Ни разу за всю мою долгую жизнь, — загадочно улыбнулся Люциус.
На следующий день мы ехали на праздник. Едва мы появились, как нас окружила толпа льстецов. По большей части все здоровались с князем, ведь как я знал, он был другом всех и каждого. Меня же узнавали не столько по имени, сколько по шёпоту «десять миллионов!». Я, в сущности, не был ни интересным собеседником, ни хорошим человеком в их глазах, нет. Я — лишь носитель такой огромной суммы. Обезличенный и серый, как и весь окружавший нас свет. И хоть я смеялся над ограниченностью знати, в глубине души мне было обидно сознавать, что я ничего не представляю для них без денег. Что я был бы безмерно одинок без моего Люциуса. И пугало меня то, что однажды я сам могу стать таким же ограниченным корыстным лицемером. Князь провёл меня к кушеткам, и оттуда указал мне на фигуру, стоящую немного в стороне от нас.
— Вот лорд Керрингтон, — сказал он. — Рядом с ним его жена, их дочь, полагаю, кружится с кем-то в танце. Идёмте, Колдуэлл, я вас представлю.
Я вдохнул поглубже, стараясь унять волнение. Лорд радостно приветствовал Люциуса, как и его жена, чем-то в своём лице похожая на него. Лорд Керрингтон был шатеном с сединой на висках, выглядел он достаточно хорошо и даже счастливо. Жена его, леди Марион, была златовласой, очень худой, и молчаливой в разговоре, выражая своё согласие с мнением мужа глубокими кивками. Астери представил им меня, и в этот миг к ним подошла девушка. Я едва не ахнул. Князь был прав, это действительно красавица.
— Джильда, познакомься, мистер Киллиан Колдуэлл, — сказал ей отец.
Она была высокой, статной, златовласой блондинкой с прекрасными тёмными глазами. Не верилось, что такое средоточие женской красоты рождено лишь дочерью лорда. Нет, это ангел! Ангел во плоти! Я нежно и трепетно поцеловал её маленькую ручку, которую она мне протянула.
— Я счастлив знать вас, миледи, — чувственно сказал я, заглядывая в её прелестное лицо.
— Взаимно, — негромко и холодно, как требовал этикет, ответила она.
— Миледи, — Люциус также поцеловал её руку, приветствуя.
— Милорд, — ответила она, смотря на него.
Если быть честным, то сейчас мне очень хотелось, чтобы князя не было рядом, ибо соседство с ним было крайне не выгодно. Я не считал себя уродом, вовсе нет, но в сравнении с его красотой я значительно проигрывал. Я всё старался ухаживать за леди Джильдой, и приходил в восторг, когда она едва заметно улыбалась мне. Но хоть она и была прекрасна, я, к своему разочарованию, не чувствовал, что желание и страсть сочинять вновь вернулись ко мне. Возможно, для этого нужно время. В какой-то момент Люциус замер, смотря куда-то вперёд. Я позвал его, он не ответил.
— Люциус? — я взял его за плечо. — Что с вами?
— Ах… всё прекрасно, — он улыбнулся. — Что-то кольнуло в груди, ничего опасного.
— Вам не нужен врач? — обеспокоилась Джильда, подойдя к нему. — Вдруг что-то с сердцем?
— Я здоров и счастлив, — ответил князь. — Не беспокойтесь обо мне, миледи, я вас прошу.
К лорду и леди Керрингтон вскоре подошли другие лорд и леди. То была чета Старк. Я уже не удивлялся, что они были знакомы с Люциусом. Я удивился другому.
— Позвольте, мой друг, мистер… — говорил князь и осёкся, смотря вперёд. Затем сразу же ласково улыбнулся. — Ох, миледи, счастлив видеть вас.
========== Часть 3 ==========
Прямо перед Люциусом остановилась девушка. Какая прелесть! Если Джильда была красавицей, то эта была само очарование! Тёмные, медно-рыжие волосы были уложены назад, большие и задумчивые зелёные глаза смотрели с лаской и тоской, всё её существо было таким ласковым и милым. При взгляде на эту девушку душа пела, хотелось радости, хотелось… хотелось сочинять. Девушка немного улыбнулась в ответ князю.
— Ваша милость, — ответила она бархатистым мягким голоском.
— София, у тебя талант не вовремя приходить, — посмеялся лорд Роберт Старк. — Князь как раз знакомил нас со своим милым другом.
— Мне жаль, что я всё испортила, — улыбнулась она светлее.
— Нет-нет, я не подумаю вас прощать, пока вы не обещаете мне вальс, — сказал Люциус оживлённо.
— Раз так, то я не смею отказывать, милорд.
— Прелестно! Милорд, миледи, — обратился он к паре Старк, показывая на меня. — Киллиан Колдуэлл, мой добрый друг.
— Очень приятно, — с искренним уважением сказал мне лорд, пожав руку. — Позвольте представить, моя дочь, леди София.
— Счастлива знать вас, милорд, — сказала рыжеволосая леди.
— Я не лорд, — немного улыбнулся я, чмокнув её белую мягкую ручку. — Но я тоже рад быть вашим знакомым, миледи.
— Раз мы все знакомы, то я смею украсть её, — весело сказал князь, взяв Софию под руку.
Он очень быстро увлёк её танцевать. Пока семьи Старк и Керрингтон разговаривали, я наблюдал за Люциусом. Не он ли говорил, что не любит женщин? Я ехидно подумывал о том, чтобы указать ему на его поведение с Софией. Они кружились, улыбаясь друг другу и словно не замечая никого вокруг. Я слышал немного из их разговора во время танца:
— Вы всё также путаетесь в титулах, моя дорогая, — говорил Астери.
— Я никогда в них не разбиралась, милорд.
— Зачем ты здесь?
— Я заскучала. Мне показалось, я не сильно стесню тебя. Если у меня нет права находиться здесь, скажи, и я уйду.
— Не скажу, — он поднял её над полом, кружась, а затем наклонил, держа за руку и спинку. — Неужели вы думали, миледи, что я не мог заскучать по вам?
— Допускала мысли.
— Ответь мне, занята ли ты завтра? — спросил он страстно, целуя её ручку.
— Совсем нет.
— Я приду к вам. В полдень. Нам есть, о чём поговорить с вами, дорогая.
— Я буду ждать, ваша милость.
Я ухмыльнулся. Неужели он всё-таки решился ухаживать за женщиной? Об этом я спрошу у него позже. Сейчас было бы настоящим грехом отвлекать его, пока он такой счастливый. После вальса звучал менуэт. Грустный и трогательный. Люциус с Софией снова танцевали, а я решился попросить Джильду составить мне пару. Она всё это время смотрела на князя и леди, но дала мне руку и слегка улыбнулась, когда я увлёк её. Я всё смотрел на её красивое лицо, и не мог налюбоваться. Она так прекрасна, так царственна. И при всём этом, муза на минуту вернулась ко мне лишь с присутствием Софии. Почему? Что за неуловимая вещь — вдохновение!
Когда звучал уже четвёртый танец, Люциус и я поменялись дамами. София была пониже Джильды, не такой горделивой, а наоборот. Спокойная, милая, по-странному открытая в своём спокойствии. Она посмотрела на меня и немного улыбнулась.
— Вас что-то беспокоит? — спросила она, видя, как я её разглядываю.