– Не считается.
– Нет?
– Нет. – Она сильнее прижимается ко мне. – Насколько я помню, я успела сбросить юбку той ночью.
Ее длинные пальцы перебирают волосы у меня на затылке, и я закрываю глаза, вспоминая ту ночь.
– Да, – соглашаюсь я. – Тогда были туфли… ноги, задница, бедра и дерзкий рот. Он и стал триггером.
Она борется с улыбкой.
– Еще глаза, – добавляю я. – Люблю зеленый цвет.
– Что, не часто таких видишь, да? – Она приподнимает бровь, как ребенок.
Я киваю.
– Твоя догадка верна, богатая девочка. Я никто, но я заставил тебя кончить.
– Думаю, это была случайность, – дерзит она; голос ее становится хриплым, с придыханием. – Если я ошибаюсь, докажи, что это не так.
– Прямо сейчас? – провожу большим пальцем по ее подбородку, и она делает то, что я хочу.
Ее рот находит мой, губы скользят, как шелк по песку, мягкое прижимается к шершавому. Высовываю язык, подстраиваясь под ее плавные, медленные движения. Знакомлюсь с ее ртом заново, ведь в прошлый раз это было слишком быстро и слишком безумно. Она дрожит и становится горячей, а когда я прикусываю ее нижнюю губу, ахает.
Внезапно она замирает и отстраняется.
– Который час?
– Последний раз, когда я проверял, было почти три. А что?
– О боже! – Она извивается, чтобы слезть с меня. Ставлю ее на ноги, она хватает свой телефон и хмурится. – Черт, черт, черт… Нам нужно идти. Сейчас же!
Посмеиваясь, начинаю собирать свои вещи. Она хватает меня за запястье и тянет за собой, перекинув мою куртку через руку.
– Спокойно. Ты ведешь себя так, будто никогда раньше не смывалась с уроков.
– Никогда. – Она смотрит на меня поверх капота, пока я обхожу машину. – Мы не прогуливаем уроки, – объясняет она. – Мы во всем лучшие. Всегда. Но проблема не в этом. Ты помнишь про акулу? – Она садится в машину одновременно со мной.
– Угу, – встречаясь с ней взглядом, завожу двигатель.
– Эта акула – мой отец, и он неравнодушен к оружию.
– Мне тоже нравится оружие.
– Он не доверяет посторонним.
– А я никому не доверяю.
– Бастиан, – рявкает она, и ее взгляд становится острым. Она колеблется долю секунды, затем говорит: – Он убьет тебя, и никто никогда не узнает.
Я смотрю на нее, на ее опрятную униформу, концентрируюсь на том месте, где она прячет свое оружие.
Черт возьми, я так и знал.
Выезжаю на дорогу и хватаю ее за бедро, прежде чем нажать на газ.
– Итак, девочка-школьница, теперь эта задница – моя.
Глава одиннадцатая
Роклин
ДЕСЯТЬ ПРОПУЩЕННЫХ ЗВОНКОВ И КУЧА СООБЩЕНИЙ. Я ПЕРЕЗВАНИВАЮ по последнему пропущенному номеру. Бронкс отвечает через секунду.
– Сучка, что за хрень? – шипит она.
Свирепо смотрю на Бастиана, когда он ухмыляется, – слух у него, как у летучей мыши, которая слышит все.
– Я почти на месте.
– Знаю. У меня трекер на твое местоположение, если помнишь. – Она кричит шепотом: – Поторопись, мать твою!
– Сай…
– Что делает твой супертелохранитель? Потеет. Заряжает патроны. Угрожает выпустить много-много гребаных пуль. Он в режиме полной боевой готовности, подруга.
– Что вы ему сказали?
– Что тебя задержал профессор на последнем занятии.
– И?
– А потом профессор прошел мимо нас и сказал: «Дамы, я не видел мисс Ревено на занятии».
Бас хохочет, и я пихаю его.
– Ладно, я…
– Подожди, – огрызается Бронкс, затем раздается какое-то царапанье. – Это был смех?
– Мужской смех? – присоединяется Дельта.
– Сексуальный, хриплый, глубокий мужской смех?! – Бронкс почти визжит.
– Заткнитесь!
– О, смотрите-ка, ей не нравится, когда мы говорим о том, как сексуально звучит ее маленький секрет…
– Я сейчас нажму на отбой.
Бронкс не ошибается, у меня в животе неожиданно становится тепло.
– А я снова перезвоню. Кто он? Неужели долбаный Хеншо наконец-то добился своего? О, это тот самый…
– Я подъезжаю, – перебиваю подругу, бросая взгляд на руль: кожа на нем под руками Бастиана скрипит, костяшки пальцев совсем белые.
– Где Сай?
– Открывает двери возле Колдер-Холла.
– Ладно. Я выхожу.
– Поторопись. И пока-пока, новый член Коко-Рокко. Надеюсь, ты не прочь поделиться с другими? Не привязывайся к ней – она тебя прожует и выплюнет!
Разговор прекращается.
– Поделиться? – Бас сверкает глазами.
Я отстегиваю ремень и выбегаю из машины, но он хватает меня за руку и тянет обратно.
– Вы что, делитесь парнями?
Простонав от раздражения, я наклоняюсь, прижимаюсь губами к его рту и сжимаю мошонку до тех пор, пока он не начинает рычать. Массирую его член, посасывая губы, и он тяжело дышит мне в рот. А потом я прекращаю это делать.