Но он вернулся рано и теперь пытается добраться до нее. Может, он поймет намек и отступит? Не похоже, Грей никому не позволял расстраивать свои планы. В зловещей тишине Кейт затаила дыхание. Она взглянула на дверь, ведущую в коридор. А вдруг он войдет через нее? Или вернется в город развлекаться? Она ждала, не зная, что лучше.
От раздавшегося грохота Кейт вздрогнула, так как кресло, загораживающее доступ в ее комнату, взлетело вверх, а дверь с резким стуком ударилась о стену. В проеме стоял Грей. От его высокой, темной фигуры исходила неясная угроза, и по телу Кейт пробежала дрожь.
– Ты пытаешься не пускать меня, малышка?
Низкий бархатный голос не соответствовал его “громкому” появлению и напомнил ей, как он опасен. Но Кейт не спасовала перед ним. Она села, опершись спиной о массивное изголовье кровати, и подняла голову.
– Сегодня утром тебе не понравилось мое присутствие в твоей постели.
– Разве? Как бестактно с моей стороны, – съязвил Грей и вошел в комнату.
Он приблизился и остановился около нее. Неяркий свет камина освещал его мускулистую фигуру, шелковый халат, ниспадающий мягкими складками. У Кейт пересохло во рту и сдавило горло.
– В дальнейшем ты всегда станешь спать со мной, – сурово и угрожающе сказал он. – А теперь, как хорошая жена, помоги мне раздеться.
Это был вызов. В полумраке Кейт встретилась с ним взглядом. Но тем не менее властный Роут явно сдался. Чего еще ей желать?
Все ее страдания в лондонском доме, полном незнакомых людей, померкли перед жарким взором Грея. Кейт медленно встала на колени и дрожащими пальцами развязала узел у него на поясе. Халат раскрылся, обнажив широкую грудь и темную полоску волос, тянущуюся вниз к его напрягшемуся естеству. Протянув руки, она сняла халат с его плеч, и он соскользнул на пол. Без всякого стеснения Кейт прижалась поцелуем к его груди, провела ладонями по упругим завиткам на ней. Подавшись вперед, она стала легонько покусывать твердые мышцы.
– Хмм. Ты снова меня кусаешь?
Господи, он еще может что-то вспоминать! У нее же в голове все перемешалось, ноги обмякли, а он стоит перед ней спокойный и уверенный. Видно, ей следует изменить свои уловки. Продолжая целовать его, Кейт тронула кончиком языка его пупок и тут же почувствовала, что у него перехватило дыхание. Грей скинул с нее рубашку и толкнул ее на постель.
– Не смей запираться от меня, Кейт. Никогда!
Он произнес эти слова хриплым шепотом, и в них прозвучали предостережение и… мольба. Она не успела ответить, как Грей заключил в ладони ее лицо и прижался к нему губами.
Кейт казалось, что он целует каждый кусочек ее тела: веки, за ушами, жилку, пульсирующую на запястье, подъем на ноге, щиколотку и нежное местечко под коленом. Его губы были везде, влажные и горячие, разжигая ее желание. Но когда он дотронулся до самых интимных мест между ногами, Кейт запротестовала. Грей не обратил на это никакого внимания и, крепко держа ее, своими умелыми ласками возобладал над ее разумом.
И вскоре, зажав простыни в мучительной хватке, Кейт приподнялась к нему, выкрикивая его имя и сознавая, что никогда ему не откажет.
Глава шестнадцатая
Грей сдержал свое слово. Он сопровождал ее повсюду, показывая тот Лондон, которого она никогда не видела. Они уже посетили места роскошных развлечений и необычные достопримечательности, доступные лишь для богатых. Кое-что Кейт смутно помнила, когда ее ребенком привозили сюда, но после несчастий, свалившихся на Харгейт, она ни разу не посещала блистательный мир этого огромного города. Теперь она знакомилась с ним в знатном положении маркизы. Лондон одновременно очаровывал и пугал ее, а лондонская знать с любопытством встретила ее появление в свете. Но этого следовало ожидать, так как Грей был известной личностью и любая женщина рядом с ним вызывала естественный интерес. Однако вскоре на нее перестали глазеть на улицах, зато она стала пользоваться повышенным вниманием в са-лонах. Дамы перешептывались, прикрывшись веерами, о столь неожиданной женитьбе маркиза – да и подходит ли ему она в жены. А мужчины возмутительным образом разглагольствовали о ее прелестях. Хотя Грей изложил историю их помолвки, сплетников не удовлетворило такое банальное объяснение. Они вспомнили мезальянс ее отца, смерть родителей, и пару раз было упомянуто имя Джаспера как выродка в семье.