Намек на беспокойство пробегает по лицу моего босса, прежде чем он заставляет улыбнуться. «Она очень хорошо вписывается». Он выполняет смехотворно чрезмерный поклон, указывая на место Брента, чтобы тот занял его. «Я оставлю тебя на свидании». Он одарил меня улыбкой, прежде чем снова обратить внимание на Брента, который опускается на стул и хмуро смотрит на свой десерт.
Мои губы сжимаются, и я смотрю на Беккера , съеживаясь. Он насмешливо пятится. «Вкус хороший», - говорит он, насколько это возможно, дерзко, прежде чем включить свои дорогие броги и чванливо выйти из ресторана.
Я пристально смотрю на его тугую задницу, заключенную в красивые серые брюки, облегающие бедра. Его спина покрыта белоснежной рубашкой, но все, что я вижу перед собой, - это татуировка. Эта потрясающая татуировка. Затем я возвращаюсь к его заднице. Ох, эта долбаная задница. Мне хочется плакать. Я следую за ним до самого конца, обращая внимание на стол только тогда, когда он скрывается из виду.
И тогда я быстро спускаюсь обратно на землю, где я нахожусь в ресторане на свидание с человеком, который только что съел половину десерт издеваясь надо мой, бешенство босса. Я хочу умереть. Сейчас. Неудобство и близко не подходит. Я прикусываю губу, а Брент продолжает хмуриться, глядя на свое недоеденное шампанское и штуковину Пимма. Я не знаю, что сказать, поэтому, когда мой телефон пищит, я ухватываюсь за возможность отвлечься, пока Брент смиряется с тем фактом, что Беккер Хант проник на его свидание и в его десерт. Открываю текст.
Перестань смотреть на мою задницу x
Я чувствую, как в моих жилах накапливается жар, чувствую, как разочарование и гнев охватывают меня. Он не может быть бульдозером на пути в мое личное время. Я пытаюсь остановить себя. На самом деле, да. - Черт, - бурчу я у телефона, в гневе швыряя им об стол. В восемь часов старт? Я фыркаю про себя. Он может вращаться. Если это попытка испортить мне свидание, помешать мне развлечься, потому что мне нужна раньше лечь для раннего начала, то он сильно ошибается. Я смахиваю шампанское и опускаю его.
«Я полагаю, вы имеете в виду не меня». Брент протягивает мне руку и доливает мне шампанское, улыбаясь.
Я чувствую себя ужасно. 'Нет, конечно нет. Он действительно меня неправильно понял. Мне очень жаль.
«Не надо». Он отодвигает свой изуродованный десерт с неприятным выражением лица. « Беккер Хант неправильно расстраивает многих людей».
'Включая тебя?'
Он смеется. 'Как ты догадался?'
«Вы казались дружелюбными в Убежище». Похоже, сейчас самое подходящее время, чтобы выяснить, в чем заключается сделка между ними.
«Хм».
Он откидывается на спинку стула. «У меня есть определенная привязанность к красивым вещам, а у Ханта дурная привычка приобретать красивые вещи, которые я хочу».
Я задумчиво и осторожно киваю, гадая, считает ли Беккер важным приобретать то, что хочет Брент. Меня это не удивит. Он грязный игрок. Я могу засвидетельствовать это сам, и теперь мне интересно, такой же ли он в бизнесе. Вы не можете быть лучшим, не будучи немного безжалостным. «Что вы хотите?»
Он ухмыляется. «Мы говорим о бизнесе или для удовольствия?»
«Бизнес», - без колебаний подтверждаю я. У Беккера есть привычка получать то, что хочет Брент? Поэтому Брент пригласил меня на обед? Я инструмент для мести? Я закрываю глаза, вздыхаю и встаю из- за стола. О, мои дни, я такая глупая. Я кусок мяса. Пешка. Я не участвую в их состязании по ссанию. Я стою больше, чем заслуживают эти придурки. Мне нужно опустить голову и делать свою работу. «Спасибо за прекрасный вечер», - говорю я, убирая стул под стол и собирая телефон и сумку.
Брент быстро встает, его лоб сморщился. 'Ты уезжаешь?'
Я не могу поверить в то, что собираюсь сказать, и, что хуже всего, в то, что я искренне это имею в виду. «Мне нужно быть на работе восемь». Я не даю Беккеру повода отмечать мою карту, как бы мне это ни причиняло физическую боль.
'Ой.' Кажется, он сдувается у меня на глазах, но я не знаю, потому ли это, что он искренне разочарован, или потому, что он проигрывает Беккер Ханту. В конце концов, я служащий Беккера, а свидание Брента не только было захвачено кем-то, кого он явно презирает, но и прервано. - Еще одна выпивка не повредит, правда? - с надеждой спрашивает он.
«Нет, правда. Но спасибо.' Я отхожу от стола, желая сбежать, и с позором хлестаю себя по всему Пикадилли.
- Может, в другой раз?
«Возможно», - бормочу я, прежде чем развернуться и бежать, ненавидя чувство уныния, которое начинает захлестывать меня.
Меня втянули и обыграли. Одурачили.
Оба мужчины.
Я приехала в Лондон не для этого. Я не игрушка, и я отказываюсь, чтобы со мной обращались как с ней.
Игра окончена.
Глава 11
Я не прихожу в Убежище утром в восемь. Нет, я приезжаю в семь тридцать после дерьмового ночного сна. Я с легкостью прохожу по темному переулку и даже предсказываю точный момент, когда загораются огни. Это вызывает у меня улыбку, и как только я выхожу в пышный двор, я вспоминаю, почему мне здесь нравится. Я замечаю, как миссис Поттс поливает красочные клумбы вокруг фонтана.
«У вас рабочее время с девяти до пяти», - говорит она, ставя лейку и стряхивая руки с фартука.
- У мистера Ханта в девять часов встреча в «Кристис». Мне нужно передать ему папку с испанским гобеленом, прежде чем он уедет .
- А сам он этого не сделает?
Я просто пожимаю плечами, мне нечего больше сказать или сделать.
Миссис Поттс вздыхает. «Прошу прощения, дорогая. Этот человек представляет опасность ».
'Это нормально. Я все равно не могла заснуть ».
Она поднимает любопытные серые брови, напоминая мне, что миссис Поттс знает, что у меня было свидание вчера вечером. 'О, я вижу.' Легкий румянец ползет по ее щекам .
'О нет.' Я смеюсь, быстро поправляя ее. «Я была дома в девять тридцать, закутанный в постели».
Ее румянец отступает, сменившись любопытством. Боже, что бы она сказала, если бы узнала, что случилось прошлой ночью? Если подумать, что бы она сказала, если бы узнала, что моим спутником был Брент Уилсон? Я решил, что лучше не рассказывать. Кроме того, это сделано. Больше никаких свиданий.
«Я буду в библиотеке».
«Все в порядке, дорогая. Угощайтесь чаем на кухне ». Я поднимаю свою пустую чашку из Starbucks, показывая, что мне не нужен чай, и она улыбается. «Мне нужно поднять Дональда ». Миссис Поттс пересекает двор, и я направляюсь в Большой зал, пробираясь сквозь груды антиквариата, мое внимание сосредоточено на том, чтобы добраться до библиотеки. Я почти добираюсь до другой стороны гигантской комнаты, чувствуя, как мои глаза тянутся вверх к стеклянной коробке, которая парит над пространством, но я демонстративно сопротивляюсь тому, чтобы смотреть вверх, зная, что это снова только отвлечет меня.
Я почти у двери.
Не далеко идти.
Я поднимаю руку, вооружившись картой, готов провести момент.
Я делаю это .
Мои глаза непроизвольно поднимаются, я вижу знакомую тень за стеклом.
Черт!
Моя походка замедляется, мои губы приоткрываются. Силуэт высокого телосложения идеален. Я могу разглядеть каждый край тела, говоря, что оно голое. Никакой одежды, только резкие, четкие, четкие очертания.
В конце концов мои шаги останавливаются, шея вытянута вверх, и я впадаю в транс. Даже самодовольство, которым он будет щеголять, не избавит от желания пялиться.
Потом что-то происходит, и это выводит меня из равновесия. Буквально. Мои ноги качаются, когда его рука касается стекла, и он движется вперед, выходя из тени. Мое сердце начинает бешено колотиться, когда я смотрю на него, стоящего в боксерах, его лицо не украшают очки. Он выглядит сонным. Как будто он только что проснулся.
«Доброе утро», - говорит он.
Моя голова наклоняется, брови нахмурены, и он немного улыбается моему удивлению, прежде чем оглянуться через плечо и снова уйти в тень.
Мои глаза падают. Утро? Он был милым? «Он чертова загадка», - говорю я себе, спеша к двери и проводя карту через считыватель. Маршируя по коридору к библиотеке, я пытаюсь вырвать мысленный образ его практически голого из головы. «Утро?» - бормочу я, хмурясь. «Утро…» Что-то запутывается у меня между ног, и я бросаю чашку с кофе в воздух, чтобы что-нибудь схватить и спастись. «Дерьмо», - кричу я, хватаясь за стену и сбивая картину Рене Магритта, разбрызгивая кофе по стене. Я задыхаюсь от ужаса, быстро поправляю его и выхватываю из сумки салфетку, чтобы вытереть кофе. Иисус Христос.