– Водоросли с рисом – это не еда. Йод, конечно, необходим, но нужно поместить внутрь что-то еще, чтобы прилипло к ребрам, а то их без труда можно пересчитать.
– Значит, ты подглядывал, как я переодеваюсь, раз видел мои ребра?
От ее слов он слегка покраснел и заторопился сесть на диван рядом со своим внучатым племянником.
На вид Фецу было около шестидесяти – с облаком невесомых, напоминавших сахарную вату белоснежных волос и угольно-черными глазами, пару раз сломанным носом и улыбчивым ртом. Перечисленные черты могли напомнить Санта-Клауса, но Фец был совсем не толстым и, к тому же, безбородым. Впрочем, даже отрасти он бороду и стань значительно толще (хотя Сэм не могла его себе таким представить), сходства не прибавится: угловатые черты его лица были слишком резкими, а общее выражение, несмотря на улыбчивость, лишено безмятежности, как у человека постоянно настороже.
Поначалу Сэм было трудно примирить этот вид доброго дедушки с тем образом, который возник у нее в голове после сетевых разговоров: он представлялся ей много повидавшим мужчиной лет тридцати, с неотразимой привлекательностью отщепенца.
Теперь, оглядываясь назад, она думала, что должна была определить его возраст раньше. Осведомленность о событиях последних сорока лет, которую Фец демонстрировал в их многочасовых сетевых беседах, была настолько поразительна и детальна, что могла появиться лишь в результате личного опыта.
Сидя в старом мягком кресле и стараясь, исключительно из уважения к хозяину, проглотить побольше соленого супа, Сэм вспомнила свой первый визит в его однокомнатную квартирку в восточной части Голливуда. Ее привела Роза, а Фец, так же как и сегодня, пытался ее накормить, но она была слишком ошеломлена. Роза сама по себе была откровением. В сети ее звали Роза-Чероки – она и впрямь была чероки по имени Роза, – с массой черных кудрей, невозмутимым видом и сокрушительным рукопожатием. По всей видимости, ей было дано поручение вытащить девушку из ее комнатушки в Санта-Монике, где она пробавлялась случайными заработками на собственноручно собранном ноутбуке.
Мы следили за тобой, куколка. Ты хороший хакер.
Сэм тогда ощутила прилив смешанных чувств и напечатала: «Это ты, Старший Брат?»
Вовсе не Старший Брат. Скорее, родственники, о которых предпочитают не упоминать.
«Это про меня», – написала Сэм.
Все мы такие, куколка, – последовал ответ.
Да, так все и было. А потом Роза привела ее сюда, чтобы удивить встречей с Фецем, после чего она сама уже старалась почаще здесь появляться. Позже Сэм поняла, что он мало кому позволял так часто себе докучать – только ей и Розе. Она могла бы вообще переехать к нему жить, если бы он ее постоянно не прогонял. Фец сразу сказал, что не собирается селить у себя «все восточное отделение Мимозы», и еще более решительно заявил, что в его планы не входит никого по-отечески опекать, хотя оба они прекрасно понимали, что она ждет от него вовсе не отеческой заботы.
Прежде всего, ее привлекали обширные технические познания Феца и привилегия пользоваться мощной компьютерной системой, стоявшей у него на столе. На вид эта конструкция была весьма неказиста, с разнокалиберными ускорителями и расширителями памяти. Со времени ее последнего визита конфигурация опять поменялась: добавился второй огромный плоский экран и пара объемистых корпусов, увеличивших объем памяти раза в четыре. Кроме того, к системе теперь был присоединен видеошлем, явно недавно отложенный в сторону. Странно – раньше Сэм не замечала за ним интереса к посещению Искусственной Реальности.
Система работала при выключенных экранах. Снова странность: Фец обычно следил за всеми процессами визуально.
– Значит, ты уезжала из города? С тобой невозможно было связаться, – сказал Фец.
– Она жила на природе, в Озарках, – ответила за нее Роза. – Я все пытаюсь представить, каково там. Это в Миссури, – уточнила она для Феца.
– Да, слышал о таком местечке, – безмятежно ответил он. – Кстати, сейчас в Миссури творятся любопытные вещи в области нанотехнологий. Не удивляйся, именно так. – Кивнул он Розе. – Но тебе, наверное, было в Озарках не до того. Между нами, мне всегда казалось, что жизнь на природе представляется тебе чем-то вроде ночевки на Мимозе, безо всякой там охоты или рыбалки.
– Я и не охотилась. А ловить рыбу попробовала всего один раз. Мне трудно кого-то убивать, – пожала она плечами. – Долгое время в моей жизни не было ничего, кроме хакерства, и я подумала, что неплохо бы съездить развеяться подальше от города.