Роза рассмеялась.
– И оставила у меня свое наворованное «железо». Просто фейерверк гениальных идей.
– Нет, с «железом» все в порядке. Проблемы могли возникнуть только с программами, но я забрала их с собой.
– И что ты там с ними делала? Носила в виде сережек?
– Нет, но это замечательная идея на будущее, когда мне понадобится что-нибудь зашифровать.
Роза посмотрела на нее исподлобья.
– Не так уж это и оригинально. А слово, которое тут больше подходит – замаскировать. Ты слишком погрузилась в компьютерный мир.
– Ну, пусть будет «замаскировать». – Она перевела взгляд на Феца. – Хотя бы у тебя есть вести от Кили?
Морщинки вокруг глаз у Феца пролегли глубже.
– По официальному заявлению, Кили числится среди пропавших без вести. В сети никаких следов, никто о нем ничего не знает, даже Джоунз.
– А где Джоунз?
– У меня, – откликнулась Роза. – Разумеется, временно. Он не придумал ничего лучшего, чем покончить с собой в палатке у Гатор, та позвонила и попросила меня забрать тело.
У Адриана отвисла челюсть.
– Ты держишь мертвеца у себя в квартире?
– Я же сказала, на время. Он временно умер. Скорее всего, сейчас Джоунз уже не мертв, просто находится в коме, а через несколько дней снова совершит самоубийство.
Паренек с сомнением посмотрел на Феца.
– У вас тут все по-другому. Там, откуда я приехал, умирают обычно раз и навсегда.
– А вот с навороченными имплантатами выходит не так, – грустно ответила Роза. – Наш друг Джоунз, вернее, друг нашего друга Кили, страдал от хронической депрессии с постоянными суицидальными мыслями и тому подобным. Электрошок ему не помог, поэтому он обратился в благодельню, где ему в мозг вживили имплантаты, дающие возможность убивать себя. Он вырубается на одну-две минуты, потом имплантаты подстегивают выделение адреналина, и Джоунз возвращается.
– Она ничего не выдумывает, – известил Фец племянника. – Сейчас действительно так поступают с депрессивными пациентами, которые не реагируют на все прочие виды лекарств.
– Что, впрочем, не совсем применимо к Джоунзу, – вмешалась Роза, – потому что он других и не пробовал, сразу разрешил торгашам из благодельни всадить ему эту дрянь. Теперь он пристрастился к смерти, как к наркотику, и ничего тут не поделаешь, пока его собственная гормональная система не пошлет его в ад. Тогда он умрет окончательно.
– Ну, так уж сразу и в ад, может, сначала в чистилище? – добродушно поправил Фец.
Адриан откинулся на спинку дивана, обхватив себя руками.
– А люди еще называют меня странным.
– Я бы донесла на ту чертову клинику, где с ним сотворили такое, но на этой неделе их всех и без меня замели.
– Теперь Джоунзу совсем некуда податься, – сказала Сэм. – Ни клиники, ни Кили. Что ему делать?
– Умирать. Периодически, – Роза повернулась к Фецу. – Ну что, мне прогуляться, пока вы тут с Сэм посмотрите, что ей сбросил Кили, или как?
– Зачем? – сказал Фец. – Разве ты не умеешь хранить секреты?
Роза перекрестила себе сердце.
– Подождите секундочку, – сказала Сэм, многозначительно глядя на Адриана.
Тот снова хихикнул.
– Не беспокойтесь. Могила. Наверное, Фец еще не успел вам сказать, что я не умею читать.
– Не умеет читать по-английски, – уточнил Фец. – Впрочем, и на любом другом языке с алфавитом.
– Поэтому можете все спокойно выводить на экран, без звукового сопровождения, я точно ничего не прочту, – добавил Адриан.
– У него поражение мозговой структуры, – неловко начал объяснять Фец, – отсюда алексия. По различным причинам имплантаты не помогли решить проблему, но нам удалось найти обходной путь – он выучил классический китайский.
Брови Розы поползли вверх.
– Правда? Ты можешь читать по-китайски?
Паренек пожал плечами.
– Это не совсем чтение. Вернее, я не так это воспринимаю. Когда в мире примут двойной формат с параллельным обозначением на алфавите и в иероглифах – вот тогда для меня все будет просто. Или, может быть, я перееду жить в Китай.
– А почему бы не использовать голосовой интерфейс? – спросила Роза.
– По той же причине, по которой и ты им не пользуешься, – сказал Фец. – Слишком долго. Озвучивание текста занимает почти вдвое больше времени, чем чтение про себя. И к тому же, действует на нервы. Мы пропускали сообщения инфолайна через свою программу-переводчик специально для Адриана. Правду сказать, перевод в идеограммы придает всему очень своеобразный вид.
Сэм поставила кружку с недоеденным супом на пол.
– Интересно, что бы дала такая обработка материалов, присланных Кили. Это довольно странная штука. Там не очень много текста, – она снова глянула на Адриана. – Но я вовсе не хочу подвергать опасности ни в чем не повинного человека.