ысока глядя на шпили храмов и великолепные дворцы, которыми мы так восхищаемся, глядя на них снизу вверх. И с этой высоты, подчиняясь лишь одному моему слову, он спускается вниз, признает меня своим хозяином, берет из моих рук мясо, позволяет отнести себя в мой дом и готов назавтра вновь доставить мне такое же удовольствие. Воздушная стихия настолько ценна и так жизненно необходима, что где бы ни обитали живые создания, не только те, что кормятся на поверхности земли, но и те разнообразные существа, которые размножаются в воде, каждое создание Божье, вдыхающее жизнь через ноздри, нуждается в этой стихии – Воздухе. Рыба в водоемах тоже не может прожить без воздуха, что можно доказать, если в сильные морозы разбить лед на пруду. Как только органы дыхания любого животного остановятся, оно умрет, то есть воздух необходим для существования и рыб, и животных, и самого человека. Воздух есть дыхание жизни, которое Бог прежде всего вдохнул в созданного Им человека, и, если захочет, то в любой момент может лишить его жизни, превратив в бездыханное тело, подверженное тлению. Кроме соколов, многие другие дикие птицы бывают настолько приятны и полезны нам, что я не могу оставить их без упоминания: одни из них кормят человека, другие восстанавливают его душевные силы своим божественным пением. Я не забуду упомянуть и домашнюю птицу, довольствующую человека своим изысканным мясом днем и своими пухом и перьями, дающими человеку мягкое ложе ночью. Эти подробности мы, пожалуй, оставим без пристального внимания, но не минуем крохотных, невесомых музыкантов, порхающих в воздухе и распевающих свои чудные песенки, которыми их снабдила природа к жгучей зависти музыкантов-людей. Первый – это жаворонок. Когда он в хорошем настроении, то жаждет одарить своей радостью всех, кто его слышит, и ради этого покидает землю, с песней взлетая все выше и выше в небо, где, отслужив свою веселую службу, смолкает и скучнеет, спускаясь к унылой земле, которой бы он и не касался, если бы не острая необходимость. А как черный дрозд и скворец своими мелодичными голосами призывают радостную весну и в известную пору поют такие песни, которые не может повторить ни человеческий голос, ни музыкальный инструмент?! А маленькие птички коноплянка и малиновка, которые в брачную пору поют как жаворонок?! А соловей (еще одно из моих воздушных существ), который выдыхает из своего маленького музыкального горла такие божественные звуки, что заставляет человека поверить в непрекращающееся чудо? В полночь, когда усталые труженики крепко спят, можно слышать (как очень часто слышал я) его томный дискант, прозрачные арии, подъемы и спады, удвоения и повторения его голоса, легко взлетающего над землей… Господи, какую же музыку слушают праведники на небесах, если Ты позволяешь нам, грешным, слушать такую музыку на земле?! Поэтому я и не удивляюсь такому количеству птичников в Италии, а также огромным затратам Варрона на птичник, руины которого и сейчас можно видеть в Риме; он до сих пор так знаменит, что путешественники из многих стран пишут о нем, как об одной из выдающихся достопримечательностей. О птицах, что доставляют человеку удовольствие, можно сказать еще многое, но далее я расскажу о птицах, используемых в политике. По-моему, не подлежит сомнению, что ласточек можно научить переносить письма между двумя армиями. Известно, что когда турки осаждали Мальту или Родос, голуби доставляли письма туда и обратно. Мистер Г. Сэндис в своих «Путешествиях» рассказывает о таком же способе доставки писем между Алеппо и Вавилоном. Если это может показаться невероятным, то не вызывает никаких сомнений, что Ной во время потопа, желая получить весть о суше, высылал из ковчега голубя, и тот оказался весьма надежным вестником. В древние времена при жертвоприношениях пара горлиц или молодых голубей были достойной заменой дорогих баранов и быков. А когда Бог захотел чудесным способом накормить пророка Илию, Он сделал это при помощи воронов, утром и вечером приносивших пророку мясо. И, наконец, Святой Дух, являясь над Спасителем, принимает образ голубя. Завершая эту часть моих рассуждений, напомню о том восхищении, в которое приводят человека птицы, парящие в воздухе, то есть в стихии, которая и мне, и им доставляет так много радости. Но есть и другие обитатели этой моей стихии: мельчайшие крылатые создания, называемые рабочими пчелами; я бы мог рассказать очень многое об их дальновидной политике и разумном управлении пчелиным государством, а также о том, как полезны их мед и воск в качестве пищи и лекарства для человека. Но не будем беспокоить пчел, мирно занимающихся своей сладкой работой среди растений и цветов, которыми природа украсила это майское утро. Возвращаясь к соколам, от которых я так удалился в своем отступлении, необходимо заметить, что существует множество их видов. Вот их названия: