— Я никогда не смогу простить себе это! Никогда, понимаете?! Это всё случилось из-за меня!
— Я бы тоже не смог поднять руку на своего брата, — заметил я, не зная, как ещё успокоить несчастную девушку. — Не вини себя.
Но Кора была безутешна.
— Вы все молодцы. Ты, Локи, догадался, что Элвис… побывал в лаборатории Критериона. Мне бы ни за что это в голову не пришло — счастье ослепило мой разум. Ты, Лика, вообще спасла нас от гибели. Вы поступили так, как и должны были поступить, а я… всё испортила. Я завалила спасательную операцию. Если Гордон узнает, он… не захочет больше иметь со мной дела. Он всегда говорил, что долг для Агента Света всегда превыше всего, в том числе и личных привязанностей. И я всегда была с ним согласна. А на деле оказалось, что я…безвольная тряпка!
— Скоро здесь соберутся все сотрудники, — вставила вдруг Лика. — Не сомневаюсь, что взрыв был слышен в любой точке Долины Жизни.
— Рэй меня убьёт, — тихо проговорил я, обращаясь в большей степени к самому себе.
— Ну зачем же так категорично? — послышался голос у меня за спиной.
Я обернулся и увидел… Да, это был Рэй, уже успевший сменить чёрную униформу сотрудника среднего звена, принадлежавшую некогда мне, на боевые металлические доспехи.
Глаза Лики расширились чуть ли ни вдвое: она ведь ничего не знала о двойниках. А Коре было так плохо, что она даже на появление Рэя не обратила никакого внимания.
Я, конечно, удивился, но всё же не так сильно, как Лика. Я знал, что от Рэя можно ожидать всего, чего угодно. Он, если на то пошло, мог стоять здесь уже давно, ведь то, что мы его до этого не видели, вовсе не означает, что его здесь не было. Так что я, скорее, не удивился, а в какой-то мере даже обрадовался Рэю. Во-первых, судя по его словам, он был настроен весьма благодушно и не собирался устраивать мне разнос. Во-вторых, Рэй должен был дать указания по поводу дальнейших действий, которых я ждал уже очень давно.
— Всё-таки взорвалось? — Учёный без каких-либо особых чувств покосился на разрушенное здание. — Ну ладно, что ж теперь поделаешь. Мы не в силах это исправить. Но вы не должны отчаиваться, — Рэй бросил мимолетный взгляд на лежавшую на траве Кору, которая до сих пор тихо всхлипывала. — Вы проиграли всего лишь битву, а не войну. Война ещё только началась, и кто одержит в ней победу… зависит только от нас. И, не стану скрывать, в какой-то мере и от наших противников. Мощь «Чёрного Квадрата» велика, только глупец станет отрицать. Но это отнюдь не означает, что у нас нет шансов. Итак, ты, — он посмотрел на рыжеволосую сотрудницу.
— Лика, — чуть дрожащим голосом подсказала она.
— Пусть Лика, мне без разницы. Бери свою подругу, — он кивнул в сторону Коры, — и доставьте этого диверсанта в реанимационный кабинет. Следите, чтобы он не пришёл в себя раньше времени.
— А что сказать людям про взрыв? — поинтересовалась сотрудница.
— Правду. Но не всю. Скажи, что на территорию базы каким-то образом пробрался человек, работающий на «Чёрный Квадрат», и устроил взрыв. Подробности им знать необязательно.
Лика кивнула, нервно сглотнув, и позвала Кору:
— Идём, поможешь мне Элвиса до реанимационки дотащить. И не плачь, успокойся, всё уже позади.
Кора, с трудом поднявшись на ноги, кивнула, и девушки вдвоём понесли Элвиса в сторону здания, где, судя по всему, и располагалась реанимация. Мы с Рэем остались вдвоём.
— Идём, — позвал меня мужчина. — Нам пора уходить отсюда. Лика права, скоро сюда вся Долина Жизни сбежится. Слышишь, вдалеке уже раздаются взволнованные голоса? Нельзя, чтобы нас заметили. Идём.
Мы быстрым шагом пошли к арке.
— А как же охранник? — поинтересовался я. — Сомневаюсь, что он нас выпустит, не требуя никаких объяснений.
Рэй презрительно фыркнул, как бы говоря, что его сейчас меньше всего на свете волнует молодой охранник, ответственно стерегущий арку.
— Думаю, охранник уже выскочил из своей будки на шум, — безразлично пожал плечами Учёный. — Да даже если это и не так, будь уверен, двухсотлетний сотрудник Долины Жизни — это не тот человек, которому по силам меня задержать.
Я кивнул, и с минуту мы шагали молча.
— Прости, — наконец отважился сказать я. — Я не сумел предотвратить это.
— Да я, признаться, и не особо надеялся, — спокойно заметил Рэй. — Если для Ники было так важно снести этот многострадальный дом, она сделала бы это в любом случае. Останови ты Элвиса, она отправила бы сюда целый отряд. Досадно, конечно, вышло: Фригга сильно расстроится, но ты ничего не мог поделать.
— Зато мой брат теперь на нашей стороне, — сказал я это не столько для Рэя, сколько для самого себя, чтобы хоть немного приободриться. — С Тором проблем не будет.
Рэй кивнул, принимая информацию к сведению.
К тому моменту мы уже подошли к самой арке. Как и предсказывал Рэй, сторожка пустовала: охранник, наверное, убежал докладывать руководству о взрыве. Так что покинуть Долину Жизни нам никто не помешал.
Я чувствовал себя уставшим и измождённым. Наскоро перевязанная Корой рана до сих пор болела, и я надеялся, что космический корабль Рэя находится недалеко.
— Зачем ты тогда, на базе, поцеловал Дану? — спросил я у Рэя, удивляясь, как вообще вспомнил об этом инциденте в свете последних событий.
— Кого поцеловал? — Рэй тоже удивился, что я заговорил с ним о такой ерунде. — А, ту девчонку с сиреневыми волосами? Пришлось, — мужчина безразлично махнул рукой. — Она оказалась не так глупа и наивна, как я думал, и начала подозревать, что со мной что-то не так. Чтобы не быть раскрытым, я поцеловал её и применил лёгкую магию забвения, чтобы из её памяти исчезли все подозрения на мой счет.
— А без поцелуя эту магию никак нельзя было применить?
— Почему же, можно было. Но согласись, если бы воспоминания Даны исчезли сами собой, девочке показалось бы это подозрительным, и всё вновь пошло бы по кругу. А так она думает, что это поцелуй заставил её забыться, и совершенно спокойно относится к тому, что не помнит предшествующего ему разговора. А почему тебя это так волнует?
— Я из-за тебя в дурацкой ситуации отказался!
— Забавно, — усмехнулся Рэй.
— По мне так ничего забавного! — рассердился я. — Тебе Дана безразлична, а я… я люблю её, между прочим. И ты, пользуясь моим обликом, целуешь её. А для Даны это вообще первый поцелуй, и он очень много для неё значит!
Как я и ожидал, Рэй не воспринял мои слова всерьёз — они вызвали в нём только смех.
— Забавные вы, подростки, всё-таки существа. Даже не верится, что и я когда-то давно был таким же. Вы так часто цепляетесь за символы, думая, что именно они есть суть всего.
— Я тебя не понимаю, — честно признался я.
— Попытаюсь объяснить на примере. Представь себе, что когда ты был маленьким мальчиком, мама всегда читала тебе на ночь сказки из огромной толстой книжки с яркой обложкой и красивым переплетом. Прошли годы, твоя мама умерла, ты стал взрослым, а эту книжку до сих пор трепетно хранишь у себя на полке, регулярно стряхивая с неё пыль и, возможно, даже время от времени перелистывая её с грустной улыбкой. Почему? Сама ли книга представляет для тебя ценность, или же это что-то другое?
— Да, другое, — я чувствовал себя учеником на уроке, которому учитель задает наводящие вопросы, надеясь услышать разумный ответ и с натягом поставить хорошую оценку. — Для меня, скорее, будут важны воспоминания о детстве, о матери, те чувства, что я испытывал, когда она читала мне эти сказки. Эта книга символизировала бы для меня материнскую любовь.
— Правильно, — обрадовался Рэй. — А если та же самая книга просто стоит на полке в магазине, то есть у тебя не ассоциируются с ней никакие чувства, она имела бы для тебя хоть какую-то ценность?
— Нет, — покачал головой я, понемногу осознавая, куда клонит Рэй. — Это же просто книга с глупыми сказками. Сама по себе книга мне не нужна.
— Вот поцелуй это точно такая же книга. В одних случаях — это символ великой любви, в других — ничего не значащее действие. И эти два случая ни в коем случае нельзя путать и смешивать. Важен не сам поцелуй, важны чувства. Целуя Дану, я не испытывал к ней ничего, ты сам понимаешь это. А значит, придавать этому действию какое-то значение — просто глупо. Если для тебя поцелуй — проявление любви, просто считай, что я не целовал Дану, и успокойся.