Непринужденность, впрочем, не всегда уместна. Способность языка № 5 - принуждающая способность. Мы обращаемся к собеседнику, зовем его, просим его о чем-то, велим ему нечто сделать, и он поступает с нами так же.
В критический момент, когда концессионеров совсем замучили финансовые трудности, "Остап задумчиво обошел вокруг Воробьянинова.
- Снимите пиджак, предводитель, поживее, - сказал он неожиданно.
Остап принял из рук -удивленного Ипполита Матвеевича пиджак, бросил его наземь и принялся топтать пыльными штиблетами.
- Что вы делаете? - завопил Воробьянинов. - Этот пиджак я ношу уже пятнадцать лет, а он все как новый!
- Не волнуйтесь! Он скоро не будет как новый! Дайте шляпу! Теперь посыпьте брюки пылью и оросите их нарзаном. Живо!"
Энергичный диалог, в котором столь выпукло обозначились принуждающие функции языка, заставил в конечном счете Воробьянинова собирать милостыню. Ипполит Матвеевич справился - выклянчил семь рублей двадцать девять копеек, дневную ставку ответственного работника.
Если б ситуация не оказалась столь критической, О. Бендер, вероятно, действовал бы менее бесцеремонно. В естественном языке, которым он владел виртуозно, сыщется вдосталь средств - и прямо повелительных, и более мягких, просительных: "неплохо бы сделать", "обдумайте, пожалуйста", "достаньте, если вас не затруднит" - несть им числа!
Для нас крайне важно то обстоятельство, что принуждающая способность языка служит и для организации самого диалога, для введения его в рамки обсуждаемой темы и наличного времени. "Давайте сосредоточимся на энском предмете!" - просим мы собеседника. Или иначе: "Поговорим о главном!" Или еще: "Не будем отвлекаться!"
Принуждающая способность языка позволяет нам добиться краткости и отчетливости диалога или, наоборот, войти во все подробности проблемы.
Наконец, способность № 6 языка касается наших чувств, охватывает эмоции. Язык буквально пропитан эмоциями. Удивление, восторг, гнев, ирония - для каждого из чувств язык находит свои тонкие и точные средства. Сплетаясь с другими способностями языка, эмоциональная способность формирует причудливые контексты.
Мы назвали шесть способностей естественного языка, следуя работам крупного современного лингвиста Р. Якобсона. Несколько лет назад он руководил международным лингвистическим конгрессом, где широко обсуждались его идеи о способностях естественного языка. Конгресс уделил большое внимание проблеме общения человека и вычислительной машины на естественном языке.
Вывод лингвистов был единодушным: степень познания естественного языка наукой сегодня такова, что диалог с машиной, близкий по богатству, гибкости и многозначности к диалогу между людьми, пока невозможен.
Пока самый правильный путь - вооружить машину подмножеством, ограниченной частью естественного языка. Если диалог с ЭВМ ведут врачи, то необходимо медицинское подмножество русского языка, если архитекторы - архитектурная его часть, если закройщики - "портновская слобода" естественного языка. Для диалога с машиной из огромного пространства языка вырезаются области, уделы, вотчины.
Интересно, что далее очень высокое искусство межевания не спасает от казусов. Послушайте мнение очевидца, американского исследователя Стивена Коул-за, который разработал отличную диалоговую систему для обучения студентов физике. "
"Я обнаружил в своем институте, что всякий раз, когда кто-нибудь новый приходил и садился за телетайп, то он печатал выражения, выходящие за рамки принятого мною подмножества языка. На следующий день я тратил несколько часов и начинал вводить эти выражения в систему. Вводил я их не как исключение из этого подмножества естественного языка, а как регулярные составляющие, так что все, даже отдаленно сходные предложения, входили в мой подъязык. Но это напоминало попытку вычерпать океан. Приходилось все время добавлять выражения, потому что люди все время печатают такие фразы, которые вы не смогли предусмотреть и совсем не предвидели, начиная работу. И даже не представляется, чтобы этот процесс имел конец".
Получается заколдованный круг. Охватить весь естественный язык нам не под силу, ограничиться определенной его частью нам не по нраву, ибо склонен человек к непринужденному общению.
Те, кто сегодня печет диалоговые системы, как блины, не замечают заколдованного круга. Не до круга им, тут только поворачивайся, спеши, поспевай за прогрессом. Диалог человека с вычислительной машиной стал ныне научной модой. Если юный аспирант или его гибкий научный руководитель хотят соблюсти, "хороший тон", хотят заведомо обеспечить сомнительной работе "высокий уровень", они называют свою систему диалоговой (даже - зачем мелочиться? - разговорной).