— Черт подери! Что ты вытворяешь?
Он оглядел кухню. Там все лежало на своих местах, все было в порядке, кроме меня.
— Ева, — позвал он.
Евы не было, и я не знал, где она, потому что она ушла, а я остался один.
— Дома они? — спросил Дэнни.
Я не отвечал. Он подошел к телефону, снял трубку и набрал номер.
— Ева и Зоя еще у вас? — спросил он сразу, не поздоровавшись. — Я могу поговорить с Евой?
Спустя минуту он снова заговорил:
— Энцо здесь. Да я сам ломаю голову над этим. Ты оставила его одного? Это же безумие, — проговорил он. — Как ты могла забыть о нем? И все это время он здесь один? Черт подери!
Затем он положил трубку и, расстроенный, издал долгий стон, очень-очень громкий.
Он посмотрел на меня и проговорил:
— Проклятье. Ну она и отмочила номер.
Дэнни быстро прошел через весь дом. Я не последовал за ним, остался ждать у черного входа. Через минуту он вернулся.
— Ты использовал только коврик? Молодец, Энцо. Отлично справился.
Он вытащил из кладовки пакет для мусора, сунул в него испорченный коврик, завязал его и отнес на улицу. Потом вытер шваброй место, где он лежал.
— Представляю, как ты есть хочешь.
В одну миску он налил мне воды, в другую насыпал корм, который я съел так быстро, что даже не успел насладиться вкусом — по крайней мере, набил желудок. Молча, с красным от негодования лицом, Дэнни наблюдал, как я ем.
Ева и Зоя приехали довольно скоро. Подошли к задней двери, и Дэнни открыл ее.
— Невероятно, — упавшим голосом произнес он. — Как ты могла так поступить?
— У меня страшно болела голова, — ответила Ева, входя в дом. Позади нее топала Зоя. — Я не соображала, что делаю.
— Он мог умереть.
— Но не умер же.
— Но мог, — повторил Дэнни. — Ты повела себя глупо и безрассудно. Забыла обо всем.
— Я была больна! — рявкнула Ева. — Ничего не понимала.
— Ты не понимала, что умирают не только люди, но и собаки?
— Дэнни, я больше никогда так не поступлю. — Ева заплакала. Она стояла, качаясь словно деревце на ветру. Зоя некоторое время крутилась возле нее, а потом исчезла внутри дома. — Ты постоянно в разъездах, а я забочусь и о Зое, и об Энцо. Я почти все время одна и больше не могу так. У меня нет времени позаботиться о себе!
— Позвонила бы Майку. Он либо взял бы его к себе, либо отвел в пансионат для животных. Придумал бы что-нибудь. Ева, не убивай его!
— У меня и мысли не было его убить, Дэнни, — прошептала она.
Я услышал тихий плач, поднял глаза и увидел стоящую в двери Зою. Ева бросилась к дочке, опустилась перед ней на колени.
— Не плачь, малышка, мы не ссоримся. Все, все, мы уже поговорили. Только не плачь.
— Мои зверушки, — хныкала Зоя.
— Что стряслось с твоими зверушками?
Ева взяла дочку за руку и повела через прихожую. Дэнни последовал за ними. Я оставался на кухне. С того момента, когда я увидел в Зоиной комнате пляску сексуально озабоченной зебры, к дверям ее я не приближался. Я и сейчас не хотел ее видеть.
Внезапно послышались громоподобные шаги. Я спрятался за дверью, прижался к стене, и Дэнни пронесся на кухню, не заметив меня. Лицо его пылало от ярости. Он наконец увидел меня, и челюсти у него сжались.
— Безмозглая собака, — зарычал он, схватил меня за холку, приподнял и больно двинул кулаком в бок.
Я обмяк от страха. Дэнни никогда не вел себя со мной подобным образом.
Он протащил меня через кухню и зал, приволок в комнату Зои, где она, ошеломленная, сидела на полу посреди кучи тряпья и хлама. Все ее куколки, все ее зверушки были выпотрошены и порваны на куски. Похоже, я устроил в ее комнате повальную резню. Про себя я мог только предположить, что злой демон в образе зебры самособрался и, после того как я ушел из комнаты, поубивал остальных животных. Надо было мне прежде ее разорвать на куски, тем более что ведь был же у меня шанс сделать это. Съесть ее нужно было, вот что, а потом — хоть смерть от отравления.
Гнев Дэнни был столь велик, что заполнил собой всю комнату. Да какое там всю комнату, считай, весь дом. В природе нет категории больше гнева Дэнни. Он лютовал, ревел, вмазал мне по башке с такой силой, что у меня из глаз искры посыпались. Я завизжал и попытался прижаться к полу.