Двое мужчин медленно направились к убийце, и Энтрери успокоился. Он не чувствовал сильного беспокойства, так как уже сталкивался с Тревором раньше и знал, что может прикончить его за считанные секунды. Парнид тоже не мог быть слишком опасен, даже если его ученики обладали хотя бы намеком на его способности. И тут он заметил движение рук Рейллона, кинувшего в воров два белых шара. Энтрери тяжело сглотнул, предположив, что это было за заклинание, и предположение подтвердилось секунду спустя, когда мужчины взорвались в атаках с быстротой молнии.
Энтрери застал конец сражения Дзирта с Дантрагом, бывшим тогда мастером оружия Дома Бэнр, который носил увеличивающие скорость браслеты. Дзирт смог перехитрить умелого воина при помощи его же скорости. Дантраг не мог импровизировать, потому что его движения были слишком быстрыми, чтобы их можно было менять. Дзирт обучался у величайшего мастера оружия, когда-либо известного в Мензоберранзане, и знал все движения Дантрага лучше, чем сам Бэнр. Поэтому он мог точно предсказать, что собирался сделать Дантраг, и смог победить его.
Эту ситуацию отличали от той две важных вещи. Во-первых, ни один из этих мужчин не проходил серьезного обучения, и поэтому они не будут использовать ожидаемые и предсказуемые движения. Вместо этого их движения будут случайными и бессистемными. Вторым, и более важным отличием, если Энтрери правильно понял поспешно использованное Рейллоном заклинание, было то, что мужчины не замечали, что двигаются быстрее, им казалось, что Энтрери, и все вокруг, движется медленнее. Заклинание фактически переместило их в немного другое измерение. Это означало, что в своих мыслях они имели достаточно времени, чтобы изменять направления своих атак в середине взмахов, и Энтрери должен будет противостоять этим импровизациям.
Убийца не пытался парировать первые атаки, а вместо этого начал свое собственное наступление. Как он и надеялся, атаки показались ворам медленными, и они изменили свою позицию, чтобы парировать их. Если бы они проигнорировали клинки Энтрери, они вероятно могли попасть в цель прежде, чем оружие убийцы даже приблизилось бы к ним.
Энтрери начал кружить, защищаясь от двоих воров, пытающихся достать его и прикрывающих друг друга так, что он должен был каждый раз противостоять только одному из них. Все-таки, они были не так уж плохи, и, очевидно, работали вместе и прежде, и быстро приспосабливались к тактике Энтрери.
Убийца отметил это изменение и на мгновение отступил. Парниду и Тревору это мгновение показалось вечностью, и они оба напали. Энтрери улыбнулся, глядя, как их оружие работало вместе, каждый промежуток, оставленный открытым одним, закрывался другим, но он уже был на полу, катясь под ноги Парниду. Из-за переплетения их атак, воры упали вместе.
Энтрери выкатился из мешанины, ухитрившись ударить клинком Сайкла по щеке Парнида. Ледяной клинок оторвал кусок кожи с лица вора, и тот взвыл от боли. Оба мужчины встали, и Энтрери увидел, что по лицу Парнида побежала кровь. Он был разъярен, а Энтрери оставил свой бок открытым для него. Оба мужчины снова напали, но Парнид, видя очевидную брешь в обороне Энтрери, вмешался слишком быстро. Тревор так привык к медленным движениям Энтрери, что более быстрый шаг партнера застал его врасплох, и он не смог вовремя остановить свой клинок. И это было бы неважно, но Парнид встал на пути своего напарника и получил удар в бок мечом Тревора, а Энтрери уже поднял оба свои оружия, чтобы прикрыть незащищенный бок, зная, что атака Тревора будет не единственной.
Клинки Парнида качнулись, и Энтрери заметил неприкрытое место, он скрестил рапиру с коротким мечом вора, освобождая путь своему кинжалу, и вонзил его в незащищенную доспехом грудь. Энтрери крепко схватил мужчину, пока его тело тряслось в конвульсиях быстрее, чем обычно из-за заклинания скорости, и использовал его как щит, чтобы помешать нападениям Тревора.
Вскоре вес мертвого Парнида стал слишком тяжелым, и Энтрери бросил его.
– Сейчас ты умрешь! – закричал Тревор, но для Энтрери быстро произнесенная фраза казалась просто неразберихой. Проворный вор прыгнул через своего упавшего товарища и разразился шквалом атак. Энтрери ничего не оставалось, кроме как отступать под натиском яростных ударов. Вскоре он приблизился к краю комнаты, и мебель стала мешать ему двигаться. Он уперся спиной в любимый стул Тревора с высокой спинкой и понял, что должен сменить стратегию.