Глава 4
Скука и трудности: оптимальное соотношение
— Эта работа скоро сведет Меня с ума, — жаловался мне мой приятель, консультант по маркетингу. — С меня хватит, буду увольняться.
— Да, я тебя понимаю, — посочувствовал я, — постоянная перегрузка на работе — это непрерывный стресс.
— Дело не в этом, — возразил он. — Как раз наоборот, я умираю от скуки... одно и то же каждый день. Обычно я справляюсь с заданием к двум часам дня и остальное время сижу и делаю вид, что занят делом, верчу в руках карандаш, собираю конструкции из бумажных скрепок, а когда совсем нечего делать — разглядываю отверстия в потолке и играю в игру: соединяю их воображаемыми линиями.
Скука и однообразие чаще всего вызывают недовольство работающих. Многочисленные исследования и опросы, проведенные Шейлой Хендерсон из Стэнфордского университета и Карен Лоскокко с коллегами, социологами из Нью-йоркского университета в Олбани, подтвердили, что именно трудности делают работу интересной. Исследователи все чаще ссылаются на так называемую теорию «соответствия человека и его окружения».
Чтобы получить наибольшее удовлетворение от своей деятельности, человек должен найти работу, которая давала бы ему достаточную нагрузку. Если работа будет слишком трудной, человек получит стресс, и это отрицательно скажется на результатах труда. При однообразной работе человек перестанет получать удовольствие от своего труда, начнет скучать и будет работать спустя рукава.
Поскольку в работе большую роль играет интерес, я завел об этом разговор с Далай-ламой:
— Судя по рассказам моих друзей и наблюдениям психологов, скука — одна из главных причин неудовлетворенности работой.
Далай-лама кивнул:
— Я думаю, вполне естественно, что однообразная деятельность вызывает у человека скуку. В какой-то момент он устает от бесконечной рутины, теряет интерес к работе.
— А с вами такое бывало?
Да, — засмеялся он. — Недавно мне пришлось уединиться и в течение двух недель читать шестисложную мантру Авалокитешвары[3], а потом еще три дня выполнять специальные ритуалы, дающие силу. Это очень длинные и сложные ритуалы, и на третий день я думал только об одном: «Слава богу, завтра все закончится». Я с нетерпением ждал конца последнего дня. Так что скуку испытывает каждый человек.
— А как вы боретесь со скукой? — поинтересовался я.
— Для меня большое значение имеет общее отношение к жизни и работе, образ мыслей в целом. Например, я каждое утро подолгу размышляю над стихами великого буддийского учителя Шантидевы, жившего в Индии в VII веке. Ты помнишь это стихотворение? Оно начинается словами «Покуда длится пространство...».
— Да, — кивнул я.
Покуда длится пространство,
Покуда живые живут,
Пусть в мире и я останусь,
Страданий рассеивать тьму.
— Лично для меня эти стихи — источник необычайного вдохновения, — продолжал Далай-лама. — Люблю я размышлять и над другими стихами — гимнами Зеленой Таре, которые сочинил первый Далай-лама Гендун Друп. Эти гимны вдохновляют меня и укрепляют во мне преданность идеалам альтруизма.
Я читаю эти стихи вслух, размышляю над ними и обещаю, что принесу за день как можно больше пользы другим людям. Потом я увеличиваю срок и вместо одного дня обещаю приносить пользу всю жизнь. И здесь мне помогают строчки молитвы Шантидевы «Покуда длится пространство...» — в них действительно заключена большая сила. Идея бесконечности времени и вечности обета производит на меня неизгладимое впечатление.
Иногда бывают дела, которыми мне не очень хочется заниматься. Я думаю: «Господи, и мне придется это делать — какая скука! Например, сегодня я шел с такими мыслями на заседание тибетского парламента, работающего здесь, в эмиграции, и подумал: «Опять эта рутина, и за что мне это!» Но тут же вспомнил, что работа в парламенте — часть моего служения, это тоже часть моей работы на благо всех разумных существ. В момент, когда я осознал эту связь, тут же исчезли скука и отсутствие интереса.
Да, совет Далай-ламы подойдет не каждому. Ведь среди нас не так много буддийских монахов или тибетских лидеров. Но можно воспользоваться общим правилом: подумать о деле, которому ты служишь, и тем самым пробудить в себе угасший интерес к работе.
Размышляя над словами Далай-ламы, я вспомнил и другое. Его рассказ заставил меня задуматься о том, какую активную общественную жизнь он ведет, какая у него огромная нагрузка, сколько разнообразных обязанностей. Я еще больше удивился, как он мог даже в шутку заявить, что у него нет работы, что он «ничего не делает». И я решил узнать у него поподробнее о его общественной деятельности, о том, как ему удается сохранять жизнерадостность посреди стольких занятий.