Ханс Мемлинг. Портрет молодого человека. Ок. 1475
Рассказ, состоящий из отдельных сцен, течет плавно, без разрывов и скачков, благодаря тому, что Мемлинг выдержал единую линию горизонта и тонко разработал ритм повествования. На обеих сторонах раки в двух секциях видны корабли, а в третьей – сцена на суше. Самое большое сооружение в первой части повествования – храм; он с самого начала воспринимается как цель паломничества. На другой стороне аналогичную роль, но с противоположным ценностным смыслом играют шатры гуннов. На ступенях храма мы видели верховного понтифика, а здесь, перед раскрытой полостью шатра, хозяином положения оказывается предводитель кочевых орд. Размер фигур переднего плана варьируется в волнообразной последовательности: в первом, третьем и пятом эпизодах фигуры крупнее, нежели во втором и четвертом. Последний, важнейший эпизод вырывается из этого ритма: фигуры Урсулы и убийц показаны крупным планом. Все построено разумно и убедительно, однако самый жестокий эпизод – истребление христиан – представлен Мемлингом так деликатно, что, не зная легенды, мы не смогли бы по этой картинке догадаться о чудовищном размахе учиненного варварами побоища.
Более трети из дошедших до нас произведений Мемлинга – портреты. Помимо изображений донаторов на алтарных картинах, у него насчитывается около сорока произведений этого жанра. «Мемлинг, несомненно, был популярнейшим портретистом богатого купечества и обладал качествами, благодаря которым ван Дейк, Гейнсборо и другие светские портретисты иных времен достигали вершин успеха. Художник отнюдь не задавался целью так или иначе польстить модели: согласно своей натуре, Мемлинг смягчал любые проявления крайности, предосудительности и в каждом случае – формально и по существу – создавал образы, неизменно нравящиеся и хранящие в себе нечто от благочестия и осмотрительности самого мастера, – писал Фридлендер. – Привычки и профессиональные признаки портретируемого скрывают от посторонних глаз его личностные свойства. 〈…〉 Мягкое, равномерное и последовательное развитие всех форм на плоскости достигается в большей мере путем умелого использования линейных конструкций, нежели за счет контрастов светлых и темных частей композиции. С особым чувством и тщательностью изображены волосы, чаще всего обрамляющие голову пышной копной. По овалу лица, внутри и за пределами его контуров, на лбу и висках, курчавые и мягкие, они уложены в извилистые пряди, которые спадают вниз отдельными нитями, переданными во всей их красоте»[269].
Мемлинг первым стал изображать модель на фоне пейзажа, который открывается в большом проеме, обрамленном каменными колоннами, либо расстилается во всю ширь картины[270]. В его время ландшафты с натуры еще не рисовали[271]. Портреты с пейзажным фоном Мемлинг писал в мастерской, используя натурный набросок с модели и свободно сочиняя все остальное. Пейзажный фон служил косвенной характеристикой изображаемой персоны. Но почему Мемлинг избрал для этого природный ландшафт, а не городской вид? Может быть, у граждан Брюгге и у итальянцев, заказывавших ему портреты, пробудилась любовь к природе?
Не будем приписывать людям XV столетия наши чувства. Хотя у Мемлинга, как немного ранее у Баутса, пейзаж в портрете становится воображаемой средой обитания человека, все же образ природы как творения Бога отнюдь не выветрился из сознания его современников. Человек в нерукотворном окружении воспринимался как часть богозданного универсума. Он оставался как бы наедине с Богом. Если бы фоном портрета был город, то это затемняло бы религиозный подтекст портрета.
Мемлинг любил дать своим моделям побольше голубого неба над головой и зелени на уровне плеч. В сочетании с медным цветом мужских лиц и розоватой бледностью женских это обогащало декоративное достоинство его портретов. Пейзаж в портретах Мемлинга не имеет среднего плана. Панорама, расстилающаяся позади изображенного человека, выглядит как при взгляде с холма. Земля ласкает взор пригорками, лужайками и долинами, рощами и смиренно отражающими небо водоемами. Изредка встречаются постройки. Светлый простор располагает к тому, чтобы писать лицо без контрастов, в рассеянном освещении, как нельзя лучше подходящем для передачи поверхностных нюансов. Повышая или понижая уровень горизонта, Мемлинг дозирует в портрете количество голубизны и зелени. Изображая молодых людей, он норовит провести горизонт ниже, чем в портретах людей старых. Над этими последними неба остается меньше, общий цветовой тонус снижается, они словно бы приникают к земле.
270
Мемлинг был также автором первого в Европе пейзажа без людей, но с эмблематическими животными – двумя лошадьми и обезьяной на одной из них. Этот пейзаж из Музея Бойманс – ван Бейнинген в Роттердаме является правой створкой разъятого диптиха, левая створка которого, «Портрет невесты», хранится в нью-йоркском музее Метрополитен.
271
Для иллюстрирования медицинских трактатов зарисовывали растения. Для использования в живописи и гравюре рисовали достопримечательности (например, храмы Кёльна, изображенные затем Мемлингом на раке святой Урсулы, или виды городов, заготовленные Эрхартом Рёвихом для ксилографических иллюстраций к «Путешествию Брейденбаха», изданному в Майнце в 1486 г.). Имея в виду немецкие корни Мемлинга, полезно вспомнить, что натурные зарисовки ландшафтов без человеческих фигур появились несколько позднее именно у немцев, в первую очередь у Дюрера.