Если сущность искусства есть единство эстетического и художественного, то сущность художественного – противоречивое единство «объективного» и «субъективного» или, другими словами, «предметно-событийного и оценочного» содержания. Причем, внутри данного единства именно эмоционально-оценочное является определяющим качество художественности [2; 6].
Для модернизма, художественного авангарда первой половины XX века наиболее характерно абсолютизация субъективно-эмоционально-личностного начала искусства в ущерб объективно-предметно-познавательной грани художественного образа. Воплощением этой тенденции стал абстракционизм в живописи в его экспрессивной разновидности, представленной творчеством Кандинского, Поллока, Кунинга и многих, многих других художников. Их живопись, отказавшись от изобразительности, оказалась ограниченной довольно узкой сферой интимно-лирических эмоциональных состояний. Претензии В. Кандинского на то, что он открыл суть живописи, оказались несостоятельны. Открыл он новый жанр живописи. Жанр весьма ограниченных возможностей, абсолютизирующий одну из сторон ее сущности. Но поскольку субъективно-эмоционально-личностное начало определяет собой сущность художественности, то абстрактный экспрессионизм остается в пределах искусства. В отличие от многих произведений постмодерна.
Для «постмодернизма» – как называют искусство последней трети XX века в отличие от авангарда (или модернизма) первой его половины – наиболее характерна абсолютизация объективно-предметно-событийной грани художественной образности. Поп-арт, гиперреализм, концептуализм и другие направления в жанрах перформанса, бодиарта, хеппенинга в своих произведениях демонстрируют реальные предметы и их различные сочетания, организуют некие акции, действия в реальных жизненных обстоятельствах или предельно натуралистически изображают вещное окружение человека XX века. Таково творчество Уорхола, Раушенберга, Кунеллиса и др. Конечно, можно констатировать, что постмодернизм, если не открыл, то во всяком случае творчески освоил «язык реальных вещей». Но самодовлеющая демонстрация предметов реальности, выключая или минимизируя субъективно-эмоционально-личностное отношение к ней, тем самым минимизирует художественность этих произведений, нередко вообще выводя их из сферы искусства. Если абсолютная субъективность беспредметной живописи Кандинского или Поллока оставляет их произведения в пределах искусства, то абсолютная объективность предметных композиций Раушенберга или Кунеллиса в большинстве случаев к искусству уже не имеет отношения.
Еще один вариант деформирования сущности художественного творчества воплощает собой сюрреализм – одно из ведущих направлений элитарного искусства XX века. Если в «норме» процесс создания произведения искусства включает единство сознательного и бессознательного (интуитивного), то метод сюрреализма принципиально направлен на отключение рационального компонента художественного мышления. Как точно выразился классик сюра С. Дали: «метод моего творчества – ассоциация элементов бреда». Противоположную крайность в творческой практике XX века представляет предельный рационализм, наиболее наглядно представленный в методе тотально сериальной музыки, например, П. Булеза.
Таким образом, элитарное искусство XX века обогатило художественную практику человечества дифференцированной разработкой различных граней, присущих природе художественного творчества, обогатило художественный язык, выявило неведомые ранее его выразительные и эстетические возможности. Однако осуществлено это было за счет разрушения целостности, органического единства, присущего противоречивой сущности искусства. В результате Западное искусство XX века предстает как разбитое зеркало мира, где каждый осколок – художественное направление – отражает и выражает какой-то отдельный фрагмент реальности человеческого бытия. Один художник (А. Гуссис) как-то удачно сказал, что если все направления искусства XX века синтезировать, то получится Венера Милосская.