Два человека въехали в ворота дворца папского вице-легата в Авиньоне; один из них, молодой англичанин по имени Роберт Фладд, бросал на своего друга нервные взгляды. Он нарядился в свой лучший дублет и брыжи, и сжимал в руке приглашение от вице-легата, но искушение поспешить назад в свои комнаты, собрать вещи и бежать из Авиньона этой ночью, было невыносимым. Религиозное напряжение между католической Францией и протестантской Англией было достаточно скверным, но Фладда, к тому же, некоторые местные иезуиты обвиняли в занятии запретными искусствами. На том званом обеде нужно было держать рот на замке насчёт геомантии, подумал он, или отказать молодому капитану стражи, упросившему его рассчитать карту о девушке!
Его друг, аптекарь Мальсо, миновал ворота без малейших опасений, и Фладд собрал свою смелость и последовал за ним. Стражники у дворцовых ворот, в сверкающих доспехах из буйволовой кожи и полированной стали, без заминки пропустили двух молодых людей, и ожидающий внутри слуга поклонился и жестом пригласил их следовать за ним по длинному коридору.
Несколько минут спустя Фладд преклонил колени перед вице-легатом и поцеловал его перстень — традиционная учтивость, которой он не мог пренебречь. Вице-легат, худощавый итальянец, с клиновидной бородкой цвета железа, оглядел его и промолвил: — Синьор Фладд, полагаю, вы очень сведущи в искусстве геомантии. Что вы, в сущности, думаете об этой науке?
Фладд был уверен: если бы его передали инквизиции, именно так и начался бы процесс. Он стал объяснять, сперва путано, что практикует её много лет и считает истинным искусством, основы которого скрыты, но никоим образом не являются злом. Знание, которое она приносит, сказал он, проистекает из взаимодействия между душой геоманта и душой мира, anima mundi. Вице-легат задавал другие вопросы, точные, как укол рапиры и Фладд разгорячился. Он цитировал Библию и классических философов, доказывая, что геомантия естественна, а не сверхъестественна и что её силы исходят из человеческой души.
Наконец вице-легат улыбнулся и поднял руку, прерывая Фладда. Жестом он подозвал молодого англичанина к столу, усадил, снабдил бумагой и пером, и быстро и умело рассчитал геомантическую карту. Затем он истолковал её вслух, уверенно и искусно, показав Фладду, что тот находится в присутствии мастера-геоманта. — Иезуиты, обвинившие вас, — заявил под конец вице-легат, — глупцы. Я не знаю ни одного кардинала во всей Италии, которому не составляли бы гороскоп, методом астрологии или геомантии. — Он поднялся. — Но я отрываю вас от ужина. Надеюсь, вы окажете мне честь и разделите его со мной, синьор Фладд? Удовольствие от беседы превосходит даже само это благородное искусство.
Эти наброски по трём классическим геомантическим текстам Ренессанса — «Modo Judicandi Quaestiones» Пьетро д'Абано («Как Толковать Предсказания»), «Геомантии» Кристофера Каттана и «De Geomantia» Роберта Фладда («О Геомантии») — дают хорошее введение в забытое искусство геомантии, одно из крупных ответвлений оккультизма Ренессанса. Термин «геомантия» в наши дни используется в основном, как ярлык для азиатских традиций, имеющих дело с тонкими аспектами пространства и местонахождения, такими, как китайский фэншуй и индийское ваасту или для гипотез о лей-линиях и энергиях Земли. Однако, первоначально это слово означало нечто иное: изящный, эффективный и простой метод предсказания, использующий шестнадцать, сформированных из точек, абстрактных образцов, называемых геомантическими фигурами.
Многие века до научной революции, когда людям требовалась информация, которую они не могли получить обычными средствами, геомантия была среди самых широко используемых предсказательных систем по всему Западному миру. Астрологию уважали больше, но во времена до появления компьютеров, расчёт гороскопа требовал много бумаги или пергамента — материалов дорогостоящих до современного массового производства — и солидных познаний в астрономии и сферической тригонометрии. Немногие люди были настолько учёными, поэтому и цена астрологической карты была соответственно высокой.
Рисунок 1–3 Геомантические фигуры
Эти шестнадцать фигур составляют основной символический алфавит геомантии.
В свою очередь, Таро тогда было лишь ещё одной карточной игрой. До самого конца Ренессанса никто даже не думал об использовании карт для гадания и лишь в девятнадцатом веке карты Таро обогнали конкурентов, став самой распространённой гадательной колодой в мире. Хиромантия была популярна, но для хироманта трудно ответить на большее, чем узкий спектр вопросов о личности и судьбе. Та же проблема стояла перед метоскопией, ещё одним забытым методом предсказания, где читают лица так же, как хиромант читает руки, а большинство народных гадательных практик, распространённых в культуре Ренессанса, было ещё более ограничено.