Например, в шодо или в рисовании чернилами для многих студентов является большой проблемой нарисовать прямую линию. Часто линия получается неровной, изгибается. На самом деле это не такая уж и большая проблема, с практикой большинство занимающихся могут нарисовать достаточно ровную линию. Механическая часть процесса не такая сложная, как некоторым может показаться. Но наше сознание может существенно усложнить задачу, и именно это чаще всего и случается, когда мы впервые сталкиваемся с трудностями в начертании прямой линии. Если сознание начинает цепляться за прошлое, в нашем случае за трудности с прямой линией, то после того как мы потерпели первую неудачу, каждая наша попытка изобразить этот простой знак заканчивается тем, что мы видим эту линию через призму наших прошлых неудач. А так как сознание контролирует наше тело и управляет им, то когда мы удерживаем в уме образы наших прошлых покосившихся линий, черта, которую мы проводим в данный момент, тоже начинает вилять. Другими словами, мы просто сами на себя оказываем психическое воздействие.
Чтобы избежать подобной ситуации, нам необходима отстраненность — состояние, в котором мы полностью проживаем каждый отдельный момент, и позволяем ему раствориться, не цепляясь за него и давая ему возможность спокойно уйти. Сознание, которое не находится в настоящем моменте, неизбежно цепляется за прошлое, зависает в нем. Практикуя японские искусства и соответствующие им формы Пути, мы можем открыть для себя наше собственное сознание, находящееся в покое в каждый отдельный момент, который является бесконечным. Находясь в таком состоянии каждый раз, когда мы видим техон, который надо скопировать, закат солнца или даже наш собственный дом, мы испытываем чувства, которые так же свежи и новы, как и в первый раз. Мы видим то, на что смотрим, а не наше собственное представление наблюдаемого нами объекта.
Дональд Ричи, проживший много лет в Японии и изучающий культуру этой страны, однажды написал следующие строки о состоянии отрешенности:
Жертвуя порыв бессмертию и через осознанное принятие себя и своего мира, он (японец) останавливает время. Он нашел способ заморозить его, подвесить и сделать его постоянным. Он делает это не с помощью пирамид и зиггуратов (культовые пирамидальные сооружения), но позволяя времени выбирать свой собственный путь и следовать ему.
Ричи указывает на постоянство перемен, которое можно обнаружить, наблюдая за традиционным японским садом. В нива (сад) весной расцветают цветы, а осенью листья опадают на землю, но камни, вода и основной ландшафт — структура сада — остаются неизменными. Японский сад подобен застывшей картинке — единственный миг, содержащий в себе вечность. Сад всегда остается неизменным, вне зависимости от того, какое сейчас время года. Сезоны отличаются друг от друга, но это отличие внутреннее — совокупность идеи и эмоции, чувства.
Настоящее находится вне времени. Как бы быстро мы ни говорили, что мы осознаем настоящий момент, время уже ушло, этот момент остался в прошлом. Его невозможно задержать или измерить. То есть полное постижение красоты, настоящей красоты, присущей всему существующему, возможно только в этот короткий момент, а так как этот момент нельзя задержать или сохранить, красота существует в это мгновение, миг которой уже исчезает, уходит в прошлое.
Защищенность на моменте, который ушел в прошлое, мешает познать новизну каждого следующего мгновения. Эстетика моно но аваре и шо-шин открывают нам понимание того, что реальность существует в моменте, находящемся вне временных границ… а следовательно, длящемся вечно. Красота потому и обладает той притягательной силой и свежестью, что она всегда новая, спонтанная, принадлежащая только этому неповторимому моменту. Ее особенность в том, что ее нельзя сохранить или воспроизвести заново. С пониманием подобных вещей приходит способность видеть красоту в каждой форме проявления жизни, какой бы хрупкой она ни была, даже в увядающем цветке или стареющем друге.
Вот каким образом взаимосвязаны такие понятия как шошин, моно но аваре, ваби и саби. Шо-шин представляет собой сознание новичка, для которого каждая секунда жизни является первой и единственной, которую можно прожить и почувствовать только сейчас и никогда больше. Моно но аваре дает осознанность хрупкой и скоротечной природы жизни, признание факта, что все существующее вокруг приходит в упадок и исчезает во вселенной, откуда оно и пришло. Ваби-саби устанавливает взаимосвязь этого постепенного уничтожения всего существующего и красоты, которая кроится за простыми, даже грубоватыми следами патины, несущими на себе отпечаток прожитых лет. Если говорить только о материальной стороне процесса, то эстетика ваби-саби ценит изящество именно патины, этих следов времени, а моно но аваре отождествляет патину с результатом неизбежной естественной коррозии и показывает, что даже разрушающаяся вещь может быть красивой для того, кто не пытается сравнивать прошлое и настоящее, старое и новое. Сознанию такого человека открывается, что моно но аваре находится в настоящем моменте, оно (сознание) постигает единство смерти и рождения, созидания и разрушения, сам дуализм мироздания. Оно постигает абсолютную красоту, в которой нет противоположностей, которая не содержит в себе конфликтов и противоречий между неизбежным и желаемым. В основе всех рассмотренных нами понятий лежит один общий принцип, который требует от нас единственной вещи — безоговорочного принятия нас самих такими какие мы есть. Но чтобы принять себя полностью, без оговорок и исключений, нам необходимо принять тот факт, что все мы смертны.