[1 Автор считает необходимым указать на ошибочность некоторых его прежних высказываний, согласно которым связь религии и искусства почти не обнаруживается на ранних этапах их формирования, но усиливается в последующую эпоху.]
Раненые бизоны. Нио
Содержание первобытного изобразительного искусства
В палеолитическом искусстве изображения животных, как известно, преобладают над всеми иными изображениями. По подсчетам французского исследователя А. Леруа-Гурана, в 66 пещерах с росписями имеется 610 изображений лошадей, 510 - бизонов, 205 - мамонтов, 176 - козлов, 137 - первобытных быков-туров, 135-ланей, 112 - благородных оленей, 84-северных оленей, 36 - медведей, 29 - львов, 16 -носорогов [1]. На территории СССР найдены также многочисленные скульптурные и живописные изображения животных палеолитической эпохи. Научной сенсацией было открытие палеолитической живописи в Каповой пещере на Урале в 1959 г., где обнаружены выполненные краской на скале изображения мамонтов, носорога и лошадей [2].
[1 См.: Окладников А. П. Утро искусства, с. 60.]
[2 Формозов А. А. Памятники первобытного искусства на территории СССР, с. 10.]
Можно ли назвать случайностью преобладание образов животных в палеолитическом изобразительном искусстве? Нет, конечно. Палеолитическое искусство было искусством охотников. Первобытный охотник запечатлевал на стенах пещер образы тех окружающих объектов, которые его больше всего интересовали и волновали, с которыми было связано все его существование. Многие исследователи первобытного искусства отмечают реалистический характер древних анималистических изображений. Б. А. Фролов подчеркивает, что создавший эти рисунки и скульптуры первобытный человек „великолепно знал анатомические особенности множества видов зверей, их поведение, физиологию, определенные элементы зоопсихологии" [1]. С этим можно согласиться, однако с учетом того обстоятельства, что эти знания существовали в то время не как теоретическая система, а как эмпирические представления, основой которых были непосредственные чувственные впечатления, полученные в процессе выслеживания животного и охоты на него. Отношение первобытного охотника к животному ни в коем случае не было созерцательным любованием, это было активное, практическое отношение к главному объекту его усилий, к главному источнику жизни всей первобытной общины.
[1 Фролов Б. А. Звери в камне, с. 36.]
Первобытные анималистические изображения выполняли несколько практических функций, в том числе и функцию иллюзорного, магического замещения реального животного. При этом, чем более был похож „заместитель" на реальное животное, тем сильнее была иллюзия, что обрядовое действо обеспечит обильную добычу в будущем. Поэтому наивный реализм палеолитических рисунков и скульптур, так восхищающий современных людей, совсем не исключал, по нашему мнению, их использования в процессе магических обрядов. Ведь в первобытной магии деформация реальности состояла не в создании особых иллюзорных объектов в сознании, а лишь в том, что возникала вера в мнимую связь, существовавшую якобы между реальным действием людей (их обрядовой пляской, например) и результатами их последующих, также вполне реальных охотничьих действий. Искажение действительности в магии здесь состояло только в вере в эту вымышленную, иллюзорную связь между реальными явлениями. Сверхъестественное в подобных зачаточных религиозных представлениях еще не отделилось от естественного, еще вплетено в ткань реальных событий и образов.
Два бизона. Ляско
С этой же точки зрения следует оценивать особенности самых древних изображений человека. В большинстве своем это небольшие скульптурные изображения женщин (так называемые „палеолитические Венеры"). Подобным фигуркам присуща одна важная черта - стремление выпятить, наиболее ярко передать признаки пола: груди, выпуклый живот и мощный таз. Характерно, что лицо совершенно при этом не интересовало первобытного художника. По выражению А. П. Окладникова, „статуэтки оставались безликими" [1]. Если мы вспомним, что эти статуэтки возникали в верхнем палеолите, когда формировался материнский род, то вполне обоснованным представляется мнение А. П. Окладникова, что „женские статуэтки эпохи палеолита имели связь с древним культом плодородия, были культовыми предметами, талисманами и святыней жителей палеолитических поселений"[2].