Ее повышение сказалось и на нем тоже, она это понимала. Но в тот момент он отнесся к ней с такой чуткостью. Она сказала ему, что чувствует вину за то, что эгоистично ставит на первое место карьеру, пока Шарлотта еще учится в школе. А он рассмеялся и ответил, что только она может чувствовать себя виноватой за желание тратить больше времени на сбор средств для борьбы с раком.
– Я не хочу стать похожей на свою мать, – призналась она. – Думать только о карьере и совсем не обращать внимания на дочь. Я не допущу, чтобы Шарлотта чувствовала себя брошенной.
– Ты ничуть не похожа на свою мать, – заверил он ее словами, которые она всегда мечтала услышать. – К тому же у тебя есть я. Мы партнеры.
Их отношения давно перестали быть похожими на партнерство. А его слова оказались не более чем пустым звуком. Он часто отсутствовал допоздна, уверяя, что занят работой. Теперь-то Амелия понимала, что его задержки были связаны с бизнесом, трещащим по швам. И все-таки, неужели он не мог просто довериться ей? Она знала, что временами вела себя резковато, а он – чересчур робел и что, когда они оба уставали – а в последнее время это происходило слишком часто, – они легко могли сорваться друг на друга. Но они были Том и Амелия. Амелия и Том. Они любили друг друга.
По крайней мере, раньше любили.
– Ты действительно этого хочешь? – спросил он.
Вопрос вызвал в ней прилив гнева. Как будто вся эта ситуация была ее виной и ее решением.
– Нет, – произнесла она. – Не хочу. Я ничего этого не хотела. Но кто-то не оставил мне выбора, верно?
Он кивнул.
– Да, – сказал он. – Мне жаль.
Она невольно смягчилась, когда взглянула в его глаза, и на секунду ей захотелось простить его. Но она не могла. И дело было не только в деньгах, которые он снимал с их совместных счетов. И не в долгах, накопившихся на них обоих. И даже не в тайных перезакладах, которые могли стоить им дома. Дело было в обмане. В двуличии. Судя по всему, он проворачивал это годами, скрывая убытки, которые приносил бизнес.
И за все это время он так и не признался ей. Ни разу. Как она могла быть такой наивной и не замечать всего, что происходило у нее под носом? Может, поэтому он так благодушно воспринял ее повышение. Не потому, что радовался ее достижениям, а потому, что нуждался в дополнительном источнике дохода.
От этой мысли ей стало дурно, и она погнала ее прочь, после чего заговорила, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно.
– Нам нужно продать дом. И это не мое решение, это решение банка. – Она сделала паузу. – Доверия тебе больше нет. Этот поезд ушел. Будет лучше, если мы поживем отдельно. По крайней мере, первое время, пока не решим, что делать дальше.
– Да, но я… – Он осекся. Возможно, он собирался сказать, что любит ее, подумалось Амелии. Он давно этого не говорил. – Хорошо, – сказал он вместо этого.
– Хорошо, – повторила Амелия, стараясь скрыть разочарование.
– У Шарлотты были факультативы после уроков, но с минуты на минуту она будет дома. Тогда и сообщим ей.
Амелия жалела, что из этой ситуации нельзя выйти так, чтобы не травмировать дочь. Но она должна быть с ней честной. Она не могла утаить от Шарлотты правду.
– Что именно ты хочешь ей рассказать? – спросил Том.
Услышав в его голосе беспокойство, Амелия взглянула на мужа.
– Ровно столько, чтобы она поняла. – Она попыталась выдавить улыбку, но судя по выражению его лица, ей это не вполне удалось. – Ты ее отец, – добавила она. – Она должна знать, что ты совершил ошибку и что ты все еще любишь ее.
– Конечно люблю, – сказал он. Амелия посмотрела на него, снова понадеявшись на слова любви и в свой адрес.
Они так и не прозвучали.
Амелия размешала банку томатного соуса в вегетарианском фарше, жарившемся на сковородке. Фарш успокаивающе зашипел, но оставался неаппетитного серого цвета, заставляя ее усомниться в правильности своих действий.
На самом деле, она знала, что делает неправильно. Она откладывала разговор, которого все равно было не избежать. Пожалуй, хватит.
– Шарлотта, Том, подойдите сюда, пожалуйста, – позвала она.
– Одну минуту, я почти доделала домашку, – отозвалась Шарлотта, и Амелию чуть не захлестнуло волной любви к своей добросовестной дочери.
Том вошел на кухню и достал из холодильника банку пива. Амелия скосила на него взгляд, но промолчала. Она и сама не отказалась бы от алкоголя.
Пришла Шарлотта и заглянула в сковородку.
– Он без мяса, – сказала Амелия, демонстрируя упаковку в качестве доказательства.
– Спасибо. – Шарлотта поочередно посмотрела на обоих родителей. – Вы рано вернулись домой, – отметила она с подозрением в голосе. – А ты готовишь мое любимое блюдо.