Евтерпа кивнула и на этот раз, показывая, что всё поняла, после чего осмелилась задать интересующий её вопрос:
– Личная жизнь?
– Полная свобода. Во всём, – подчеркнул свои слова Максим.
Он был мужчиной высокого роста, с правильными чертами лица, темноволосым, с голубыми глазами, такими, о которых говорят, что они как небо в ясный день. К красивому лицу прилагалась хорошая фигура, которую выгодно подчёркивал синий (в этот день чёрный) пиджак вместе с такими же штанами и белой рубашкой. В другой одежде Максим появлялся нечасто.
Иными словами, Максима Декабрьского можно было назвать красивым мужчиной, причём как раз такой красоты, что так ценилась в Тотхихане – утончённая и покоряющая. Отчасти, именно из-за своей красоты Максим и был теперь обязан наличием жены. Второго кандидата сочли недостаточно красивым, недостаточно обаятельным и отметили недостаток манер.
Сейчас, со своим внимательным напряжённым взглядом Максим напоминал ледяную статую. Прекрасную, но настолько равнодушную, что невозможно её воспринимать как человека. Даже как объект преклонения. И Евтерпа подсознательно восприняла мужа именно так, как статую. Ну и конечно, девушка не готова была к брачной ночи, ни с кем, особенно с мужем, который сейчас был чужим человеком.
На лице Евтерпы появилась радость.
Максим еле заметно нахмурился. Мужчину очень интересовала жены. Как она отреагирует на его предложение? Не оскорбится ли, не смутится, не подумает ли чего ненужного? Всё же Максим руководствовался в своих матримониальных планах не только выгодой, но ещё и любопытством, вызванным знакомством с этой девушкой. Какие они, люди другого мира, королевства муз? Не могут же быть такими же бездушными, как и их богачи? Максим в глубине души был романтиком, хотя и не признал бы никогда за собой такое. Большие деньги и романтизм – это две противоположные стороны человеческой жизни, которые никогда не должны пересекаться.
Радость Евтерпы Максим приписал её радости от полной свободы, из-за чего у него уже не возникла симпатия к жене.
– Спокойной ночи, – холодно сказал Максим, проводив Евтерпу в её спальню.
Она была большой, оформленной в бело-голубых тонах, но Максим до этого сказал, что если Евтерпа хочет, то спальню можно изменить. Белые занавески сочетались с голубыми обоями в белый цветочек, мебель была из светлого дерева. Кровать под белым балдахином, на комодах, столе, тумбочках – повсюду кружевные салфетки (и, как подсказывал опыт Евтерпе, сделанные вручную), на которых располагались разные фарфоровые статуэтки, внося ещё больше белого цвета в комнату. Но и голубого хватало. В комнате были голубые вазы, голубое покрывало… Зеркало в голубой оправе. Именно к нему и подошла Евтерпа, чтобы рассмотреть своё отражение.
Среднего роста черноволосая девушка с белой, идеальной кожей, ореховыми глазами, с хорошей фигурой, на которой белое свадебное платье длинной в пол сидело идеально. На голове была простая незамысловатая диадема, которую сейчас Евтерпа сняла со своей головы, чтобы лучше рассмотреть. Диадема была из Тотхиханы и принадлежала лично принцессе Евтерпе. Бывшей принцессе. В былые времена в этой диадеме часто позировали в королевском саду для скульптуры или просто дурачась. Эх, было время…
Евтерпа сняла диадему с головы, распустив длинные волосы. Что-то девушку саму зачаровало в собственном облике. Вот бы сейчас взять что-нибудь в руки и попробовать запечатлеть этот образ, не важно в каком виде искусства, ведь в каждом из них Евтерпа лучшая. Попробовав найти бумагу и не найдя её, девушка решила, что она очень устала и займётся искусством завтра.
* * *
Прошло три года. Взгляд Евтерпы за это время на многие вещи изменился. Высший свет этого мира, во-первых, не состоял сплошь и рядом из одних аристократов; во-вторых, здешняя элита и в половину так не интересовалась искусством, как элита Тотхиханы. И Евтерпе всё равно приходилось проводить своё время с этими людьми. У родителей, увы, била ключом своя жизнь.
Евтерпа убедилась в этом, когда пришла к ним в гости на следующий день после свадьбы. Бывшие король и королева Тотхиханы продолжили праздновать свадьбу дочери, устроив невероятный бал, приличный для людей малоимущих и скромный по сравнению с теми балами, что устраивались раньше в Тотхихане. В такой обстановке девушке трудно было говорить с родными, они постоянно отвлекались на какого-нибудь гостя или дела. Наконец, Деметра спросила: