РУССКАЯ КУЛЬТУРА ВО ВСЕ ВРЕМЕНА
1) В чем, на ваш взгляд, состоит национальная самобытность русской культуры? Как ее сохранить в современных условиях глобальной стандартизации образа жизни?
2) Каково значение русской культуры для человечества? Как вы определяете ее роль и место в мировой культуре? Как относитесь к взаимовлияниям различных культур в прошлом и особенно — в настоящем?
3) Что приобрела и что потеряла русская культура за годы Советской власти? Как они отразились на духовной жизни, искусстве и литературе Ленинграда?
4) В чем вы видите своеобразие культурных традиций Петербурга? Существуют ли они в наше время?
5) Какими, по вашему мнению, должны быть пути и способы культурного возрождения города на Неве?
ВИТАЛИЙ КАНЕВСКИЙ, кинорежиссер, обладатель приза «Золотая камера», «Camera D’or», международного фестиваля «Канны-90»
1. Самобытность — в нашем дремучем упрямстве. В том, что мы никому не верим, даже самым крупным авторитетам, до всего добираемся сами. На Западе — система образования, при которой учитель «натаскивает» ученика. У нас — волей-неволей до всего приходится добираться самому.
2. Какая может быть роль? Никакой роли. Каждый человек — и у нас, и вообще на Земле на самом деле живет «от себя». Все танцы начинаются от печки. Эта печка — сам человек. Остальное все — наносное.
3. Ничего не потеряла. Каким бы слоем асфальт ни накатывать на дорогу, хоть семьдесят этих слоев будет,— а все равно живое прорастет в итоге. Идеология — выдумка. Живого человека, художника она не переломит.
4. Духовность в Петербурге нынешнем можно увидеть только в архитектуре. Оставили эту красоту нам — и она вроде духовного всплеска в нас.
5. Чтобы все всем было можно. В природе все дозволено и все имеет свое значение. По какому нраву мне могут говорить, что я делаю не так? Привыкли, что черное — это плохо. А ко мне в темноте приходят хорошие мысли и ощущения. Ничего нельзя запрещать.
АНДРЕЙ БОРЕЙКО, дирижер, лауреат международных конкурсов в Катовице (Польша) и в Амстердаме, главный дирижер Уральского филармонического оркестра (Свердловск)
Поскольку редакция заранее согласилась на ответы в любой форме, я избираю смешанный жанр.
1. Отвечая на ваш первый вопрос в тоне ядовитого гротеска, замечу, что национальная самобытность нашей (сегодняшней!) культуры прежде всего в том, что долгие годы мы жили в состоянии насильственно-добровольной (каково сочетание! — поистине, вся наша жизнь — гротеск!) изоляции. Мир жил своей жизнью, мы — своей. В лучшем случае узнавали о чем-то из рассказов отдельных счастливцев, правдами или неправдами попавших «за бугор».
Я хочу конкретизировать тему. Будучи дирижером, считаю, что для того, чтобы учить оркестрантов, надо прежде знать самому. Как можно объяснить коллективу, что имел в виду Мессиан или Лютославский, Айвз или Уэббер, если сам об этом имеешь не больше информации, чем музыканты коллектива? Хорошо, если знаешь языки и имеешь возможность читать о событиях музыкальной жизни планеты, однако, во-первых, зарубежная периодика и в Ленинграде труднодоступна — что же говорить об Ульяновске, где я до недавнего времени работал и где Дворец Книги (центральное книгохранилище города) не получает ни одного журнала — даже из соцстран,— посвященного классической музыке.