Как странно, что буквально неделю назад ей казалось, что ее жизнь невыносима. Теперь у нее было страстное желание поменять эту ситуацию на ту невыносимую.
— Ну так что же мы предпримем? — спросил Гарольд. — Отравление, удушение или расстрел?
— Дурак! — заорал Форд. — Да констебли обрыщут тут всю округу и найдут где-нибудь тело со следами насилия.
— Совершенно верно. Мы должны быть более осторожными. Надо хорошенько подумать. Гарольд зевнул и лениво поднялся.
— Ну что ж, я оставляю это на ваше рассмотрение. Я не желаю более в этот вечер мучиться. Вы не собираетесь обедать, что ли? Мы вряд ли покажемся мисс Уорт цивилизованными людьми, если позволив ей умереть с голоду.
— Собственно, смерть едина, — произнесла Верити. Она едва ли понимала, что говорит. Ужас помутил ей разум. Ее судьба решалась горсткой сумасшедших.
Все трое изумленно посмотрели на нее.
Гарольд искренне засмеялся. Вялость и безразличие покинули его. Его глаза сверкнули.
— Прекрасно! Вы начинаете мне нравиться, мисс Уорт.
— Жаль, что у нас не будет возможности проверить взаимность наших чувств, — осмелев, сказала Верити.
Гарольд покатился со смеху.
— Да, — согласился он. — Но зато мне доставит удовольствие ваша компания за обедом. Позвольте проводить вас к столу, мадам?
— Поскольку мне была оказана сомнительная честь пребывания в этом доме, я позволяю. — И Верити взяла его под руку.
— Сомневаюсь, что здесь найдется что-нибудь, кроме бараньих костей да мясных пирогов. Такая досада, что прислугу распустили именно перед моим приездом. Не люблю дискомфорта, — сказал Гарольд.
— Проклятый щенок! — пробурчал за его спиной Форд.
Для Верити это было подобно танцу смерти. Она сидела за столом с двумя компаньонами: Бэстионом Сэндиджем и его племянником, поскольку Форд предпочел обедать в своих апартаментах. Отблески пламени свечей плясали на столовом серебре и дорогой льняной скатерти, переливались в хрустальных бокалах. Меню было таким, каким его предсказал Гарольд. Холодное мясо, пироги и сыры, ячменный суп, дурно приготовленные овощи. Из прислуги был только молчаливый лакей, который проводил ее с чердака.
Верити почти от всего отказалась, не имея аппетита. Она попробовала бобы и баранину, на чем настаивал Гарольд.
— Вы почти ничего не ели, мисс Уорт. Впрочем, я не удивляюсь. — Гарольд с отвращением смотрел на остатки обеда.
— Ты же знаешь, что мать, сестру и прислугу отослали из дома, — с раздражением проговорил Бэстион.
Гарольд вздохнул.
— Как жаль. Я был бы рад, если бы отослали и меня. Отцовский дом никогда не вызывал у меня теплых чувств.
— Ты сможешь уехать, когда все будет улажено, — сказал Бэстион.
— Видите, какая мы дружная и любящая семья, мисс Уорт, — улыбнулся Гарольд, поднимая бокал.
— Останься вы один на один — вы вцепитесь друг другу в глотки, — сказала Верити.
— Как проницательно замечено, мисс Уорт. Только наша общая ненависть к кузену, лорду Рэтбоуну, и его достопочтенной матери не позволили нам этого сделать раньше, — проворчал Гарольд и налил себе еще бокал вина.
— Ты напился, Гарольд, — проворчал Бэстион.
— Может быть. Жаль, что мой отец не присоединился к нам. Его присутствие сдержало бы меня.
Верити была благодарна судьбе, что Форда не было за столом. Он был самым кровожадным и намеревался покончить с ней в самое ближайшее время.
От этой мысли у нее закружилась голова: она внезапно почувствовала, что задыхается. Верити начала было подниматься со стула. Но тяжелая рука легла на ее плечо, не позволив встать. Она подняла глаза и увидела лакея. Он невозмутимо смотрел на нее.
Верити метнула взгляд на Бэстиона Сэндиджа, и ее глаза потемнели от ненависти:
— Не будет ли мне позволено уйти в гостиную, пока джентльмены пьют вино?
— Наш человек переусердствовал в своих обязанностях. Я не желал бы, чтобы вы заблудились в пустом доме, мисс Уорт, — улыбнулся Бэстион. — Может быть, вы предпочтете перейти в свою комнату…
— Благодарю вас, нет, — сказала Верити. — Я останусь там, где у меня, по крайней мере, есть иллюзия свободы.
Где-то в доме послышались громкие звуки, затем быстрые шаги, и дверь отворилась настежь. На пороге, покачиваясь, стоял Филип.
— О, семья сидит за обеденным столом. Позвольте присоединиться к вам. Разрешите, мисс Уорт, — он отвесил поклон.
— Ты напился, дружище, — поморщился Гарольд. Бастион сжал губы и сверкнул глазами.
— Какой ты дурак, Филип!
Филип опустился на стул подле Верити и рассмеялся. От него сильно несло вином. Заплетающимся языком он сказал:
— Вы так всегда говорите, сэр. Но не такой уж я и дурак. Я решил взять мисс Уорт в жены.
Под скатертью его рука нашла руку Верити и сжала ее пальцы. Девушка широко раскрытыми глазами посмотрела на него.
— Полагаю, мисс Уорт в шоке от вашего решения, кузен, — проговорил Гарольд.
Взгляд Филипа встретился с глазами Верити. Хотя он внешне был совершенно пьян, она была поражена выражением его глаз. Они были совершенно ясными, и они о чем-то предупреждали ее. Ее сердце радостно подпрыгнуло, но она не смела надеяться.
Филип развалился на стуле и провел рукой по лицу.
— Решено, я женюсь.
— В самом деле, кузен? Но что привело вас к такому решению? — спросил Гарольд.
— Не люблю убийств. — Филип икнул и извинился, а затем продолжил: — А вот мисс Уорт мне понравилась. Меня это озарило. Я женюсь на вас, мэм.
— Благодарю вас, мистер Сэндидж. Полагаю, под давлением обстоятельств, я приму ваше предложение, — ответила Верити.
— В таком случае, все улажено! — И Филип протянул руку через стол, чтобы взять бутылку бренди. — Давайте за это выпьем.
— Мне кажется, тебе уже достаточно, — сказал Бэстион, забирая у сына бутылку.
Филип пожал плечами и нахмурился.
— Не стоило мне возвращаться так быстро. Не стоило вообще возвращаться.
— Но в таком случае ты не объявил бы нам, что женишься. — Гарольд привстал и пододвинул кузену другую бутылку. — Выпей, дорогой Филип. Не каждый день человек принимает такие судьбоносные решения.
Филип криво усмехнулся и неловко налил себе вина, пролив его на скатерть.
— За мою невесту!
Он запрокинул голову и осушил бокал.
— Здесь нет невесты! — крикнул Бэстион Сэндидж.
— Есть. Да вот же она сидит. — Филип указал пальцем на Верити. Нагнув голову, он рассматривал ее и развязно улыбался.
Бэстион ударил кулаком по столу.
— Послушай меня, идиот!
— Бесполезно, дядя. Он не в том состоянии, — сказал Гарольд. Он развалился в кресле и смотрел на происходящее как на представление. — Я обдумал дилемму, которую предложила мисс Уорт. Если вы против неожиданного предложения Филипа, дядя, может быть, вас устроит мое решение.
Услышав эти слова, Бэстион уставился на племянника.
— И что такое ты предлагаешь?
— Депортацию. В колониях не хватает рабочей силы.
Бэстион удивленно смотрел на племянника.
— Депортация, — медленно повторил он. Затем выражение его лица стало задумчиво-сосредоточенным. — Многие не доживут до конца путешествия. Те, кто выживут, никогда не вернутся. Нужно лишь заплатить надсмотрщику несколько фунтов — и дело сделано. Прекрасно и просто. Хорошая мысль. Даже блестящая, Гарольд. Надо обсудить эту идею с Фордом, — сказал Бэстион и поднялся из-за стола. — Уже поздно. Положи-ка моего сына в постель, человек. Я сам провожу мисс Уорт наверх.
Лакей кивнул и поставил Филипа на ноги. Филип засмеялся и обнял его тяжелой рукой.
— В постель, в постель, хей-хо! — распевал он. Бэстион с презрением выругался. Затем протянул руку Верити.