— Не тяни, Филлмор, — нетерпеливо проговорил Меррик. — Что произошло?
Ни слова не говоря, Филлмор протянул Меррику распечатанный конверт.
Меррик опять недовольно поднял бровь.
— Вы могли бы рассказать мне сами, — сердито произнес Меррик. — Ведь вы читали это письмо.
Любой другой на его месте смутился бы, но не Филлмор.
— Он приезжает в город, — с самым невинным видом начал Филлмор. — Он будет здесь уже дня через два.
Суровое выражение лица Меррика сменилось беспокойством.
— Значит, скорее всего, отец будет здесь завтра утром, — прикинул Меррик.
Его отец всегда приезжал раньше назначенного срока. Но сейчас, судя по всему, причиной его приезда стало что-то из ряда вон выходящее. Иначе отец, по своему обыкновению, приехал бы без предупреждения. Это означало, что для Меррика наступил час расплаты. Вопрос в том, какие именно слухи о похождениях Меррика дошли до его отца. Знает ли тот о скандальном происшествии в Ричмонде? Хотя вряд ли. Это произошло несколько недель назад. Если бы причиной приезда отца был этот случай, он бы давно уже был здесь. А может быть, до него дошли слухи о том пари, которое касалось оперной певицы? Ведь именно это происшествие получило широкую огласку. Но, с другой стороны, сколько раз уже скандальные связи Меррика получали нежелательную огласку, а его отец тем не менее и понятия об этом не имел. Так почему же до него должны были дойти слухи именно об этом, не особенно значительном, приключении с певицей?
— А он ничего не пишет о причине своего приезда? — спросил Меррик.
— Трудно сказать. По правде говоря, поводов для его приезда очень много, — со вздохом проговорил Филлмор.
— Да, да, я понимаю. Мы должны убраться отсюда до его прибытия, — сказал Меррик, в волнении проводя рукой по волосам. Следовало все как следует обдумать и как можно быстрее начать действовать.
— Но будет ли это разумным выходом из сложившейся ситуации? — спросил Филлмор. — Судя по тому, что написано в последнем абзаце письма, нам лучше будет остаться здесь и разыгрывать перед отцом роль раскаивающихся грешников.
Меррик нахмурился.
— Не припомню, чтобы мы когда-нибудь играли роль раскаивающихся грешников, если дело касалось моего отца, — возразил он.
Меррик нисколько не боялся отцовского гнева. Если он и решит покинуть город, то отнюдь не из страха перед ним. Чего доброго, отец решит, что может контролировать еще одного взрослого сына. Отец держал под неусыпным контролем всех, кого обеспечивал, включая Мартина, старшего брата Меррика. Мартин должен был унаследовать состояние отца после его смерти и потому шагу ступить не мог против его воли. А Меррик ни за что на свете не хотел стать еще одной марионеткой в руках отца.
— Ваш отец пишет, что перестанет вас содержать, если вы не измените своего поведения. Это сказано в последнем абзаце письма, — произнес Филлмор.
Меррик не любил читать письма. Они его ужасно утомляли. Его гораздо больше увлекала живая беседа. Но, несмотря на это, до него сразу же дошел смысл едких и ясных как божий день слов в письме отца.
«Я закрываю тебе доступ к денежным средствам до тех пор, пока ты не изменишь своего поведения».
Меррик рассмеялся.
— Он может закрывать нам доступ к денежным средствам сколько угодно, — сказал он Филлмору. — Все равно за эти годы мы не взяли оттуда ни пенни.
Несколько лет назад Меррик действительно отказался от финансовой поддержки своего отца, не желал быть от него зависимым хоть в чем-либо. Он предпочитал жить на нестабильные доходы, которые ему давала карточная игра или выигранные пари. Этих денег с лихвой хватало на одежду и прочие мелкие расходы. Кроме того, Меррик успел заработать репутацию непревзойденного любовника, и эта способность всегда выручала его, когда он проигрывал пари или ему не везло в картах.
Так что угроза отца совершенно его не волновала. Меррика беспокоил приезд отца. Они были очень разными людьми, но сходились в одном: оба предпочитали держаться друг от друга на расстоянии. Поэтому Меррик хотел убраться из города до приезда отца. Но июнь — самый прибыльный сезон для Меррика. Если он уедет в Лондон, то потеряет много денег.
Ему нужно как следует все обдумать. А для этого необходимо включить мозг и на время забыть о других частях тела, которые жаждут удовлетворения. Значит, сестры Гринфильд должны уйти. Прощай, ночь любви, прощай, выигранное пари!
Закрыв дверь, Меррик повернулся к дамам, галантно поклонился и проговорил:
— Леди, к сожалению, у меня возникли неотложные дела. Вам придется уйти.