Суд решительно отвергнул обвинение по п. «а» ст. 142 УК, т. е. в убийстве с корыстной целью, признав Дмитриеву и Назарову виновными по ст. 144 УК, т. е. в убийстве, совершенном под влиянием сильного душевного волнения, вызванного противозаконным насилием со стороны потерпевшего.
На каком же, спрашивается, основании суд отбросил версию предварительного следствия о корыстном характере совершенного убийства.
Во-первых, на основании данных, характеризующих личность потерпевшего. Что из себя представлял при жизни убитый Аксенов?
Старик 65 лет, в прошлом швейцар в крупных театрах и иных заведениях, проживший (по выражению суда) всю свою жизнь на работе по услужению любой прихоти членов тогдашнего «света». Аксенов (говорит суд) — цельная фигура, продукт социальных условий буржуазного общества, выработавшего из него пресмыкающегося перед сильными и в то же время жестокого угнетателя всего в какой-либо мере зависимого от него. Аксенов — умен, настойчив, обладает сильной волей. В результате всевозможных барских «чаевых» и долгих лет скупой и полуголодной жизни он на старости накопил небольшие деньги. Еще крепкий, несмотря на свой возраст, мужчина со склонностями к извращенным формам полового удовлетворения, он, наряду с усердным посещением церквей и покаянными молитвами, на старости лет предается необузданному пьянству и разврату.
Он так и слыл развратным стариком среди окружающих. К нему не прекращается поток женщин, по большей части проституток, с которыми он пьянствует и проводит ночи.
Но в последнее время Аксенов предпочитает выбирать необходимые для удовлетворения своих извращенных прихотей жертвы преимущественно среди вступающих в жизнь девушек-подростков.
С присущей ему настойчивостью, изворотливостью, он умело завлекает их в свои сети, а затем, пользуясь всей безвыходностью своих жертв, подчиняет их в полном смысле своей власти и своим желаниям.
Таков Аксенов.
Попутно заметим, что суд основывает характеристику Аксенова не на каких-либо вновь открытых в процессе судебного следствия данных. Нет, данные эти, правда, несколько распыленные, недостаточно рельефные в своих очертаниях, уже имелись налицо и были добыты на предварительном следствии. Но они как-то выпали при оценке следователем доказательственных улик.
Когда мы читаем протоколы допросов свидетелей, а затем и обвинительное заключение, мы не находим в них ни последовательного искания, ни ясного ответа на вопрос: что из себя представлял потерпевший, не было ли в поведении его какой-либо специфической черты, которая может осветить мотивы совершенного над ним насилия.
Далее.
Суд базируется на взаимоотношениях, сложившихся между Аксеновым, с одной стороны, Назаровой и Дмитриевой — с другой.
Они в сжатых чертах таковы.
Не имея родного отца, преследуемая в семье своей матери и не находя с ее стороны поддержки, а встречая постоянно холод и строгость, семнадцатилетняя Назарова года за два до описанных выше событий решается бежать из семьи матери, из родной деревни и отправиться искать себе «счастья».
В Москве она очутилась без всяких средств к существованию и поступила няней в семейство работницы Шубиной. В сущности в ее положении и эта случайно подвернувшая возможность заработка была счастливой случайностью. И действительно, первые месяцы своей самостоятельной, вне семьи и матери, жизни можно было видеть Назарову веселой, жизнерадостной. Но внезапно в поведении ее хозяйке бросилась в глаза резкая перемена. Пропала жизнерадостность и беззаботность; ее часто заставали в слезах, лицо исхудало, черты ее заострились, под глазами легли темные круги. Шубина догадалась, что здесь замешан Аксенов. И, действительно, неопытная, наивная девушка очутилась в сетях развратного старика, жившего в том же доме в качестве сторожа конторы Госпароходства. Назарову Шубина неоднократно предупреждала против Аксенова, как опасного и грязного развратника. Но Аксенов сумел побороть в душе Назаровой создавшееся против него предубеждение; заманиванием к себе в комнату подарочками, сластями, участливыми расспросами и задушевными разговорами, отеческой стариковской лаской и в то же время воздерживаясь от всего того, что могло бы возбудить подозрение в своих истинных целях, Аксенов постепенно и настойчиво снискивает полное доверие Назаровой. А затем внезапно овладевает ею как женщиной, насилует ее, предварительно напоив. После этого жизнь Назаровой превращается в тяжелый кошмар. Оглушенная случившимся, Назарова совершенно растерялась. Аксенов, между тем, сбрасывает личину добродетельного бескорыстного и участливого друга и показывает себя в своем настоящем виде. Угрозы, площадная похабная ругань, насильственное принуждение к распитию водки, к половым актам в извращенных формах, побои, — Назарова всему этому вынуждена была подчиниться, чувствуя себя совершенно беззащитной, беспомощной, не зная куда и как обратиться за защитой.