Путешествия ради путешествий стали изобретением младших сыновей из зажиточных английских семейств. Буржуазия наблюдала, как авантюристы из высших слоев надев кникербокеры, взбирались на высокогорья и блуждали там с раскрытыми путеводителями. И буржуазии захотелось им подражать. То, что мы сегодня называем туризмом, стало логическим продолжением экстравагантной причуды английских снобов. А нынешние попытки следовать джентльменским обычаям былых времен выглядят полной несуразицей.
К примеру, в Кении, посреди зарослей, неподалеку от озера с бегемотами, стоит «Финч Хаттон Лодж», отреставрированный охотничий домик Дени Финча Хаттона, английского суперсноба. Персидские ковры, бордо в хрустальных графинах, столы из красного дерева — все это хранится в маленьком домике. В отличие от фильма Сидни Поллака «Из Африки», где роль Финча Хаттона исполняет остроумный и обольстительный Роберт Редфорд, реальный Хаттон был трусоватым эксцентриком, который вел себя в Кении примерно так же, как, по нашим представлениям, должен был вести себя Рудольф Мосхаммер[20]. В конце XIX столетия сотни подобных джентльменов заполонили английские колонии, и этостало еще одним признаком общего упадка Британской империи.
Со временем причуды избалованных и скучающих английских снобов переросли в массовую индустрию число ежегодных туристических поездок достигло 10 миллиардов. Люди устраивают себе пляжный отдых в сонных царствах и «отводят душу», которая тут же заболевает морской болезнью. Или кочуют по городам и весям от одной достопримечательности к другой, поднимаясь на каждую башню, посещая каждую ратушу, до тех пор, пока у них не отвалятся ноги. Среди всех увлечений состоятельных европейцев туризм доставляет наибольшее количество неудобств.
Совершенно непонятно, почему люди копят целый год деньги, чтобы потом бездумно разбрасываться ими в поездке («Мы же отдыхаем!») и жаловаться на то, что искомое удовлетворение приходит не так быстро, как уходят деньги из кошелька. Влечение к азартным играм, которое отличает наших соотечественников во время отпуска в Австрии, Италии, Греции или Испании, после введения евро, к счастью, немного поутихло. Однако неизменным остается желание угодить в одну из туристических западней и вести себя с той же отрешенностью, с какой пьются подслащенные коктейли с ромом и второсортное вино, к которым дома никто даже не подумает притронуться. И еще особую радость вызывает «роскошь» проживания в отеле.
Провозглашение отеля оазисом светскости также относится к мифам индустрии развлечений. Долгое время отели служили последним прибежищем для людей, которым негде было остановиться. Точно такую же роль они играют и сегодня. Светскими отели были лишь в коротком промежутке между своим появлением в 1910 году и началом Первой мировой войны, то есть четыре года. Тогда их считали сенсационным открытием (таким же, как пассажирские лайнеры) и они привлекали внимание высших слоев общества. После Первой мировой отельная культура расцвела еще один раз: с середины двадцатых до кризиса 1929 года. А затем время больших и роскошных отелей миновало безвозвратно.
Всемирные сети отелей абсолютно уравняли степень комфорта. Дорогой номер в Вольфсбурге ничем не отличается от такого же в Куала-Лумпуре или Ванкувере и, хотя относится к категории «суперлюкс», размерами не превышает двухместный номер в гуммербахском пансионе. На крохотном баре, в котором можно отыскать яблочный и апельсиновый соки, пиво «Беке», минеральную воду и соленые палочки, установлен маленький телевизор. Окна открыть нельзя, но слышно, как работает вентиляционная система. И если вы находитесь не в арабской стране, то на телевизоре обнаружится карточка с рекламой местного порноканала.
Хуже, чем городские отели, выглядят только отели туристические. Они вполне могут сравниться с преисподней: искусственная пьяцца, стилизованная под «итальянскую деревню» (так, постойте, а мы разве не в Шарм-эль-Шейхе?), вокруг которой расположены несколько круглосуточно работающих магазинов и семь различных ресторанов «all inclusive»[21]. Детей заманивают в специальные комнаты и на экскурсии, из-за чего родители их почти не видят. Причем все устроено так, чтобы посетителю не хотелось выходить за пределы огороженной территории, поэтому администрация отеля всеми силами пытается создать идеализированный образ местной жизни на курорте.