В отказе от роскоши нет ничего нового — так завершается любая эпоха благополучия. Поздняя Античность отказалась от роскоши по эстетическим соображениям, Средние века — по религиозным, а эпоха английской индустриальной революции — из приверженности к романтизму и салонному социализму (Джон Рёскин, Уильям Моррис и др.). Однако эти устремления никогда не были особо популярными, потому что всегда отличались излишней назидательностью. После того как Рёскин упрекнул своих соотечественников в том, что экономический прогресс заставил их забыть о простых жизненных радостях, критик из «Сатердей ревью» сравнил его с чересчур усердной гувернанткой.
Сегодня ситуация изменилась. Отказ от потребительства вызван не стремлением выполнить моральный долг, преуспевая в добродетели, и не желанием сохранить окружающую среду. Сегодня мы вынуждены остановиться. И раз мы признаем, что наше неприкосновенное благополучие будет нарушено, если продолжать жить по-старому, то, отказавшись от роскоши, мы обретаем некую свободу. Промышленность, пытаясь удержать нас в своих сетях, заваливает нас товарами для фитнеса и веллнеса, поэтому современное мыло или крем для кожи спокойно можно намазывать на хлеб. Однако увлечение подобной продукцией — лишь временная победа промышленности. Нам остается подождать, когда во всех уголках потребительского мира люди поймут, что благополучие не продается, но его можно обрести, сократив количество покупок.
Часть третья
Но я не могу не сказать бедности: приходи,
ты будешь желанной гостьей, если только не придешь
под самую старость. Богатство больше обременяет талант,
чем бедность, и под золотыми горами и тронами
наверняка погребен не один гигант духа.
Жан Поль
Бедные богачи
Почему деньги мешают снастью
Должно быть, вы уже поняли, что большинство вещей, которые относятся к категории «роскошь», безвкусны и обременительны. Кому нужны трюфели, если есть свежий хлеб, масло и соль? Хотя, наверно, будь селедка такой же дорогой, как и красная икра, то все Тани Гзель этого мира ели бы ее с большим благоговением, отведя мизинчик в сторону.
Если не бояться за свое существование и не терпеть нужду, платить за квартиру и иметь возможность покупать действительно необходимые веши, можно вести стильную жизнь и быть счастливым. А вот мечтая о богатстве, вы станете все время сравнивать то, что имеете и что могли бы иметь, и вам будет трудно угодить. В этом случае один из самых верных способов сделать себя несчастным — играть в лотерею.
Счастье не зависит от размера банковского счета. Самое баснословное богатство не в силах осчастливить человека. Многие богачи знают это и хотят жить «просто», но, как они ни стараются избавиться от груза благосостояния, он все равно не дает им целиком окунуться в «simple life». А вот стильному бедняку не надо прилагать никаких усилий, чтобы освободиться от тяжкого груза. Его к этому принуждает ситуация. Богачи всегда остаются пленниками своих денег — и если хранят их как зе ницу ока, и если бегут от них. Именно богачи — как бы капитализм ни старался убедить нас в обратном — самые бедные люди. Они вызывают зависть, потому что много зарабатывают, а им впору вызывать жалость и сострадание.
Большинство богачей живут в страхе, что их ограбят Я знаком с одной супружеской парой, которая живет на прибрежной вилле в Сен-Тропе, — казалось бы, о таком можно только мечтать. Однако бедные супруги словно за решеткой сидят. На вилле хранится множество дорогих предметов искусства: у входа стоит скульптура Джакометти, в столовой висит картина Ренуара, в гостиной — Пикассо. Поэтому страховая компания согласилась выдать полис лишь при одном условии: кто-то всегда должен находиться дома и на участке круглые сутки будут дежурить охранники. Супруги, купившие виллу, чтобы красиво провести остаток жизни на Ривьере, ни на минуту не покидают свое владение вместе. Им приходится мириться с тем, что вечером, когда они сидят в своей золотой клетке, каждые полчаса в окно заглядывает усатый страж, дабы удостовериться, что все в порядке.
Одного из беднейших богачей, которого мне доводилось встречать, зовут Марк Рич. И это не псевдоним. Свое состояние американец сколотил на торговле сырьем, причем не обошлось без укрывательства от налогов, мошенничества и нелегальных сделок с Ираком и Ливией, после чего он попал в черный список ФБР. Мистер Рич бежал от преследования в Швейцарию и поселился в кантоне Цуг, из которого не решался выезжать, опасаясь ареста. В скором времени у американца, который имел привычку летать по всему свету на своем реактивном самолете, начались острые приступы швейцарской клаустрофобии. От этих приступов Рича спас Билл Клинтон, амнистировавший его своим последним указом. До сих пор неизвестно, отблагодарил ли Рич своего благодетеля многозначным счетом в швейцарском банке или нет, однако сам он стал образцом заключенного роскошной тюрьмы, того типа людей, который часто встречается в Цуге, Монте-Карло или на Бермудах. Этибеглецы от налогов особенно заслуживают сострадания. Люди, которые могли бы позволить себе жить в любой точке земного шара, должны селиться в какой-нибудь дыре вроде Цуга, потому что им очень не хочется отдавать несколько миллионов налоговой службе. Потеря этих денег никак не отразилась бы на уровне их жизни, однако жадность заставляет богачей влачить жалкое, одинокое существование в ненавистном им месте.