В шесть часов Витька проснулся и вышел на балкон подышать свежим воздухом.
Утро было прекрасно, солнце в окнах соседнего дома было тоже прекрасно, но даже утро не вдохновило Витьку. Он уселся на бак с протухшей квашеной капустой и стал смотреть на раннего дворника.
Неожиданно на верхнем балконе послышалось шипенье, сверху свесились мохнатые лапки, затем морда, а потом на Витькин балкон свалился маленький полосатый котенок.
– Кис-кис! – поманил Витька зверюшку. – Кис-кис-кис…
Вообще-то Витька любил кошек гораздо меньше, чем собак. Кошкам он не доверял и даже слегка их опасался. Конечно, он слышал, что те, кто любит собак, одержимы скрытой манией величия, кошколюбы же, наоборот, люди уверенные в себе и цельные, но все равно кошек Витька не уважал. А этот котенок показался ему таким симпатичным, что захотелось даже его погладить.
Но котенок явно не собирался подходить к Витьке – наоборот, собирался и дальше гулять сам по себе. Тогда Витька быстро сбегал на кухню и притащил блюдечко и пакет с молоком.
Котенок равнодушно сидел на перилах и облизывал лапки. Витька поставил блюдечко поближе к нему, откусил уголок пакета и налил молока. Котенок не реагировал. Тогда Витька пододвинул блюдце еще ближе к котенку.
– Кис-кис, – позвал он снова. – Иди сюда, Васька чертов…
Но «Васька» упорно не желал подходить. Более того, когда Витька стал двигать к нему блюдечко, котенок брезгливо поморщился и перескочил с Витькиного балкона на соседский. Уселся там на банке с помидорами и продолжил умывание.
– Гадская киса! – с досады Витька плюнул вниз и посмотрел на блюдечко.
Выливать молоко было жалко, к тому же Витьку с детства приучили не выкидывать продукты: отец говорил, что жизнь – хитрая штука, раз хлеб выкинешь, в другой раз обязательно не хватит. Поэтому Витька решил молоко выпить. Он отхлебнул немножко из блюдечка – и сразу же все выплюнул. Молоко оказалось кислым, даже с горчинкой. От этого молока и от неудачи с котенком утренний мир тоже показался Витьке кислым и противным.
– Кис-кис, весь мир прокис… Кис-кис, что же ты скис…
Напевая, Витька отправился на кухню, решив, что если уж он встал так рано, то надо по-быстрому позавтракать и заняться чем-нибудь полезным. Поставил на газ чайник, порезал батон, зарядил его в тостер. Достал из холодильника горчицу, банку с джемом, бутербродный сыр и яблоко.
Тосты отстрелились. Витька намазал их джемом, снабдил сыром, сверху капнул горчицы.
– Кис-кис, милая мисс…
Чайник засвистел. Витька заварил себе мятного и принялся жевать. Дурацкие слова про «кис-кис, что же ты скис…» вертелись в голове и никак не хотели вылетать. Витька схрустел тост, схрустел второй и, вгрызаясь в яблоко, раздумывал, не сделать ли еще парочку.
– Что это ты напеваешь? – спросил заглянувший в кухню отец. – Настроение с утреца хорошее?
– Напеваю?
– Ну да, напеваешь. Про кошек что-то. Дрянь какую-то танцевальную. Здоровый парень, а поешь все, что по радио услышишь! Пора бы повзрослеть!
– Дрянь? – насторожился Витька.
– Дрянь, дрянь, сплошная дрянь. Кто только это сочиняет?
Витька почесал нос. Отец терпеть не мог абсолютно всю современную музыку, Витьке иногда даже казалось, что у его папаши на эту музыку аллергия, – стоило из телевизора выскочить какой-нибудь развеселой попсе, как папахен начинал скрипеть зубами или просто выбегал из комнаты. И чем популярнее была песенка, тем большее отторжение у отца она вызывала. Поэтому Витьку заинтересовала такая реакция на его «кис-кис».
– Тебе на самом деле не нравится? – спросил Витька.
– Это худшее, что я слышал за последние три недели, – отец занялся приготовлением яичницы. – «Кис-кис, что же ты скис…» Все великие поэты переворачиваются в гробу.
– Спасибо, па! – Витька вытряхивал из тостера хлебные крошки.
– За что?
– За то, что ты открыл мне глаза. – Витька поставил тостер на стол и побежал к себе.
У Витьки в комнате засова не было, да Витька никогда от родителей и не закрывался, но сейчас ему вдруг захотелось, чтобы его никто не беспокоил. Он закрыл дверь и для верности подпер ее креслом. Забаррикадировавшись, Витька сразу же прыгнул за стол и принялся писать фломастером прямо на столешнице.