— И ты молчала? — с упреком бросил братик.
— О Вереине я могу молчать бесконечно, — честно призналась Маша. — Так что если хочешь автограф или фото с кумиром на память — это к Валерке. Он с ним по-мужски договорится.
— А ты? — не понял брат.
— А я с террористами переговоры не веду. Он и так на занятиях сидит как царь зверей.
— И ты тут такая в коже и с плеткой входишь. А-ап!.. и тигры у ног моих сели! — заржал Женька и тут же зашипел от дружественных военных действий со стороны невестки.
— У тебя проблемы? А почему не сказала? — недовольно проворчал Валера.
— Ничего такого, с чем я бы не справилась, — успокоила его Маша. — Но давать лишние козыри ему в руки с моей стороны было бы глупо.
Застолье тянулось своим чередом. Проснулась Настя, Лиза покормила ее и вынесла в слинге — с этим чудо-шарфом тетю малышки пытались познакомить в один из визитов. Девочка вдумчиво дергала разноцветные бусины и пуговки на груди своей мамы. Мужчины окончательно ушли в обсуждение политики, прерываемое комплиментами в адрес виновницы торжества.
Через пару часов стало приличным уйти. Маша намекнула, что пора им уже и честь знать, на что получила поручение поставить воду для чая. Женька вызвался помочь.
— Ты всё-таки решила выйти замуж за этого зануду? — спросил братец на кухне.
Между Горскими-младшими не сложилось близких взаимоотношений — разница в возрасте и поле сказывалась. Но Женька всегда был ее защитником.
— Почему «зануду»? Валерка очень надежный и заботливый.
— Надежный и заботливый зануда. Машка, ты же с ним плесенью покроешься, еще пара лет пройдет.
— Мама с папой всю жизнь живет тихо и мирно, без вулканов страстей, и счастлива.
— При чем тут мама? — поморщился Женя. — Ты — не она. Можешь представить ее за рулем своей «бэхи»?
— Нет, конечно.
— Вот! То есть ты считаешь, что машины вам нужны разные, а семьи — одинаковые?
— Спасибо за участие, я как-нибудь сама, без посторонней помощи выберу, что мне нужно.
— Вот этого я и боюсь, — кивнул головой братец. — Ладно, ты у нас уже выросла, можешь не только учиться на чужих ошибках, но и делать свои.
В коридоре послышались шаги: мама шла за десертом. Маша с удивлением узнала в нем давно забытый самодельный медовый тортик с заварным кремом, который раньше бывал на всех домашних праздниках и казался вкуснее любых покупных тортов. Именно тогда, за столом, запивая чаем лакомство своего детства, Маша неожиданно остро осознала, что она выиграла войну с родителями за собственную независимость. Главным трофеем оказалось бремя ответственности за свою жизнь. И свобода выбора. Полная.
После чая Змейсы быстренько раскланялись, напев что-то про режим («строгий режим», сморщилась Лиза, сделав акцент на первом слове, даже не так — на паузе перед ним). Залесский тоже короткими перебежками начал перемещение в сторону прихожей. Когда позади остались закрытая дверь в родительскую квартиру и пролет лестничной клетки, Валера произнес:
— Интересная у тебя невестка.
— Согласна.
— Где твой братец ее нашел?
— Она подруга жены его друга.
— Это многое объясняет. По-моему, совершенно не его тип женщин.
— Не скажи, — возразила Маша. — Очень даже его. Только он об этом раньше не знал. Она же воплощенная мечта: вылитая мама, но которая по какой-то неведомой причине его любит.
— По-моему, ты не справедлива к Валентине Сергеевне. Мне кажется, она вас очень любит.
— Кто же спорит? — действительно, никто. Маша всегда считала подобные разговоры, и даже просто размышления на эту тему, совершенно бесполезными.
— Думаешь, его надолго хватит? — продолжил разговор Валера.
— Думаю, да. Она — девушка обстоятельная, со скальпелем знакома не понаслышке…
— Серьезный аргумент, — хмыкнул Валера. — А кто она по специализации?
— Гинеколог.
— Как нам повезло-то! — обрадовался ее спутник, и Машу охватило чувство вины за свою нерешительность по части серьезных отношений.
Валера распахнул дверь подъезда и потом помог сесть в машину.
— Какие планы на вечер? — спросил он, поворачивая ключ зажигания.
— Отдохнуть.
— Могу предложить пару вариантов, — Залесский на секунду перевёл взгляд с дороги на собеседницу. Варианты, надо полагать, были: «едем ко мне» и «едем к тебе».
— Валер, я хочу нормально выспаться.
— А потом выспимся, — Валера с улыбкой взглянул на нее. — Так как?
Было лень напрягаться. Но и обижать Валерку не тянуло.
— Как хочешь, — смирилась Маша.
— Сильно, — подмигнул Залесский. Но поехал к ней, как всегда оставляя окончательное решение за Горской.
Валерка остался на ночь, но Маша успела выспаться. По крайней мере, больше, чем обычно. Черный кофе в постель, подслащенный комплиментами, придал некий «заряд бодрости». На одной из гулянок в папиной лаборатории, на «капустнике», его коллеги прошлись по физическому смыслу этого выражения. С тех пор Марья использовала его исключительно в ироническом смысле.
— Утро туманное, утро седое… — вполне достойно напевал Залесский, завязывая галстук. — У тебя же сегодня нет первой пары?
— А какая у нас неделя?
— Первая.
— Значит, нет. А какого рожна ты меня поднял?
— Хотел пообщаться.
— Ну и общался бы. Будить-то зачем? — прозевала Маша и закуталась в покрывало.
— Будешь трахать — не буди?
— Залесский, ты у меня такой умный…
Даже едкий Машин тон не мог испортить настроение звезде экономфака. Жаворонок, что с него возьмешь?
— Я тоже тебя люблю, Мария Петровна, — Валера одернул безупречный пиджак и повернулся к ней. — Ты за мной закроешь?
— Лерик, ты же у меня не только умный, но еще и проницательный?
— А как же поцелуй перед уходом на работу?
— Так уж и быть, иди сюда, поцелую.
Как щелкнул замок, Маша уже не слышала. Она заснула настолько крепко, что чуть не проспала свою третью пару и в результате с Валерой пересеклась только на перемене. Они шли рядом и обсуждали новый проект. Машин взгляд зацепился за живописную компанию возле окна. В центральной части композиции, опираясь пятой точкой о подоконник, располагался Вереин, вокруг — верные клевреты в количестве трех штук. Спортсмен был одет неброско, но дорого: брендовые джинсы и рубашка-поло. Кроссовки фирмы Adidas. Еще бы, он же пинал мячик, а не в корзинку забрасывал[12]. Футболист что-то рассказывал приятелям. То ли дело было в самом рассказе, то ли в собеседниках, но Маше показалось, что это совершенно другой мужчина. Тот, который был у нее на лекциях, словно готовился к поединку: с опущенным забралом и копьем наперевес. У этого на лице светилась искренняя, открытая улыбка. Вереин источал не агрессию, а спокойную уверенность в себе. Горская вдруг поняла Галку с ее манией преследования этого субъекта.
Валера остановился, чтобы закончить разговор — дальше их пути расходились: ему нужно было зайти в учебку, а Маша направлялась на кафедру. Горская не могла сказать, что заставило ее обернуться, но, повернув голову, она встретилась взглядом с футболистом. Такой взгляд трудно с чем-то спутать. Его знает (ну, или мечтает с ним познакомиться) любая женщина. А Горская, черт подери, была женщиной. Да, все бабы — стервы, злорадно подумала она, и с самым наивлюбленнейшим выражением лица подошла поближе к Залесскому и потянулась к его уху.
Глава 5
Всё зло от баб, думал Вереин. А ведь день был таким многообещающим. Утром пришла партия товара, в которой было несколько новинок. Андрей хоть и понимал, что это не доигравшее в энном месте детство, но всё равно обожал разные новые фишки. Он не мог дождаться, пока шел прием и учет товаров на складе, чтобы, наконец, получить вожделенные коробки, коробочки и пакетики. Нарезал круги вокруг собираемых велосипедов и тренажеров, ожидая возможности их опробовать. Потом очарование новизны проходило, что-то вписывалось в фавориты, что-то забывалось. Но где-то в глубине души у Андрея росло подозрение, что вся бодяга с магазинами была задумана ради этих вот моментов. Сегодняшнее утро не было исключением, и в универ Вереин пришел в приподнятом настроении. Уже там он обнаружил, что две последние пары в расписании оказались закрыты. Это просто праздник какой-то! А вечером его ждал чертвертьфинал Лиги Чемпионов, «Реал»[13] против «Ювентуса»[14]. Матч двух звездных команд обещал быть насыщенным[15]. В честь такого события к нему придут одноклубники: капитан команды Олежек, он же Капдва, получивший свое прозвище за игровой номер; и Василь, ныне такой же ветеран, как Вереин, а прежде блестящий защитник и вообще мужик во всех отношениях достойный. Будет пиво и мальчики, как любит говорить Олег. Что еще нужно для счастья?
12
«Лицом» бренда Adidas является Дэвид Бэкхем, тогда как другой ведущий бренд спортивной обуви — Nike, представляют баскетболисты.
13
ФК «Реал», Мадрид, один из наиболее известных и успешных испанских клубов. Прозвища: «галактикос» — galacticos, используется в испанском языке в значении «футбольные звезды», «сливочные» — за традиционную белую форму.
14
ФК «Ювентус», Турин, Италия. Прозвища: «зебры» — черно-бело-полосатую форму. Отсюда же еще одно прозвище Ювентуса — «бьянконери» (итал. белочерные). В сезоне 2013–2014 года Ювентус в гостях играет в форме с желтой футболкой и синими шортами.