Я кивнул.
С этим всё ясно, но это еще не вся проблема.
– Я теперь не знаю, что я получил по праву, а что наколдовал. Ну, в смысле отношений.
– Со мной – по праву, – решительно заявил проф.
– Вы не знаете!
Проф поднял брови:
– Я знаю. И очень давно. Да и с другими людьми тоже. Не слишком себя подозревай, ты, на свое счастье, терпеть не можешь, когда на тебя смотрят снизу вверх. Это тебя и спасало до сих пор, будем надеяться, что будет спасать и дальше.
– Вы меня просто успокаиваете!
– Вот еще, ты же не маленькая рыдающая деточка трех лет от роду.
– Как раз тогда меня некому было утешать, – сказал я хрипло.
Проф сел рядом и обнял меня за плечи:
– Большинство людей в Галактике не отказались бы иметь твои проблемы. Слишком много способностей.
– Разве что те, кто не знает, каково это. Только психу может понравиться носить в руке обнаженный меч и ранить им всех окружающих.
– Ты так близко к сердцу принял этот образ… Но ведь разум тоже оружие. Ты же не стесняешься им пользоваться.
– Он есть у всех, – возразил я.
– Да? – Проф сделал вид, что удивился.
Я улыбнулся:
– Понятно. Ну если уж у нас суаре раскрытых тайн, можно я задам еще один вопрос?
– Можно. Но не дави.
– Хорошо. Я думаю, что вы искали моих биологических родителей. Странно было бы не поинтересоваться.
– Почему странно?
– Ну, мои гены, и всё такое.
– У тебя совершенно обычные гены.
– Что-что?
– Дар Контакта никакого отношения к твоим хромосомам не имеет, это я тебе говорю как генетик. Так что на эту тему ты можешь не волноваться.
– И все-таки вы уходите от ответа.
– Твой биологический отец, – даже в таком словосочетании проф произнес это слово по отношению к другому человеку не без усилий, – никогда не проходил генетический контроль нигде, где мы могли бы это проверить. Твоя биологическая мать – только в роддоме. Они оба как в воду канули. Вероятнее всего, их нет на Этне.
– То есть их хорошо искали?
– Конечно. Я же не сразу разобрался, что твои гены тут ни при чем. Так что СБ перерыла все, до чего смогла дотянуться.
– Ясно. Загадочная история. А я опасался, что какая-нибудь бедная изнасилованная девочка…
– Ты поэтому так отреагировал на этих ребят на Ористано?
– Наверное, да. Это плохо?
– Плохо.
– Да, понятно. Действительно, плохо.
Я не рискнул взламывать одно и то же два раза в день – наглость наказуема, поэтому просто зашел в караулку и попросил посмотреть, где находится Марио. Хорошо, что он в таком состоянии не бегает большими кругами, а замирает в одной точке. Марио опять был в парке, но на этот раз не у ограды, а в глубине леса. И я побрел извиняться.
У него такие широкие плечи, что спрятаться за деревом он не может, или это должно быть ну такое дерево… За триста лет разве что баобабу удастся стать таким толстым. А у нас в парке они не растут.
Я подошел к нему сзади, он меня услышал, но ничего не сказал. Не знает, как начать, так же, как и я.
Я сел рядом с ним:
– Ты не сможешь меня простить? – покаянно спросил я.
Он пожал плечами:
– Раньше за тобой такого не водилось. Почему это именно мне так повезло?
– Раньше я так не умел. Я и сам удивился. С этой историей… Ну, я думал, это твоя собственная инициатива, и собирался тебя поуговаривать… Я знал, что могу подтолкнуть человека к какому-то решению, если он и сам не против. Ну, если тебе более или менее все равно, куда идти, направо или налево, я мог бы убедить тебя пойти туда, куда хочу я. А если ты был против, то не мог бы. А сейчас…
– Переход на новую ступень…
– Наверное. Но профессор, похоже, нашел способ, как мне с этим справляться. Я тоже не хочу так больше…
– Ладно, не переживай. – Марио хлопнул меня по плечу так, что я чуть не упал.
– Почему ты так легко?..
– А что, у тебя есть машина времени?.. Нет. Тогда всё. Вешаться я не буду и ты тоже. Значит, проехали.
– А я думал, это словечко нашего поколения…
– «Проехали», что ли?
– Ага.
– Так еще мой дед говорил.
– Понятно.
Мы с Марио прибежали на тренировку ровно в 18:00. Посреди зала стоял очень гордый собой Рафаэль и держал за руку сияющего от счастья маленького мальчика в новеньком кимоно. Это был его старший сын. У него сегодня день рождения – шесть лет – пора начинать заниматься кемпо, и Рафаэль, как всякий нормальный отец, привел мальчика с собой и сейчас будет демонстрировать всё, на что способен. Марио сразу же утащили в уголок объяснять, чего от него требуется. Проиграть Рафаэлю он, конечно, не может, но устроить красивый длинный бой вполне в их силах.
Боги решили наказать меня сегодня! Сделать мне больнее просто невозможно. Я проигнорировал разминку и отправился лупить по макиваре. Меня никто не окликнул.
Когда мне исполнилось шесть, я еще не сбежал из приюта, и в день моего рождения один двенадцатилетний парень очень старался довести меня до слез, объясняя, чего у меня нет и никогда не будет. Как я его тогда ненавидел! Это я сейчас понимаю: за шесть лет до того кто-то так же жестоко поступил с ним самим. Тогда, помнится, я удрал во двор, заставил двух дворовых собачек охранять мой покой, а сам сидел в каких-то кустах и давился рыданиями, одновременно продумывая планы жуткой мести обидчику.
Глава 2
На экзамене у синьора Брессаноне выяснилось, что от группы из пятнадцати студентов, сидевших в этой аудитории в начале этсентября, осталось три человека. Следовало ожидать. И это были Линаро, Ориоло и я. Итоги соревнования «Кто лучше решает задачи?» подвести не удалось. Никто из нас не решил экзаменационную задачу за отведенное на это время, и все три пути решения оказались совершенно разными.
– Ну что ж, – резюмировал синьор Брессаноне, – эту задачу за три часа еще никто не решил.
Мы недовольно заворчали.
– Синьоры, – успокоил нас преподаватель, – вы будете решать какие-то задачи годами. Это нормально. У кого не хватает терпения на три часа, может уйти отсюда прямо сейчас и выбрать себе другие спецкурсы.
Отповедь была справедлива. И означала, что мы не провалились и нас не выгоняют. Надо было все-таки решить эту задачу. Мы переглянулись, сели рядышком, поделились идеями и еще через час принесли синьору Брессаноне три разных решения.
– А за четыре часа ее кто-нибудь решил? – поинтересовался я.
– Ну, обычно мне приносят одно коллективное решение. Правда, бывают и пустые годы.
– Понятно, – ответил Ориоло, – сразу три юных гения.
– Жду вас всех троих в будущем году, – последнюю нахальную реплику синьор Брессаноне проигнорировал.
Мы выкатились в коридор.
– Ты в отдел высшего Образования сходил? – спросил я у Линаро.
– Собираешься отвести меня за ручку? Сходил. Все в порядке.
Я вздохнул с облегчением: не послали гения подальше. А может, там никого из таких ребят не послали подальше в порядке реализации политики «мы такие хорошие»? Я бы во всяком случае поступил именно так. На всякий случай. Деньги в масштабах корпорации небольшие, а выигрыш может оказаться огромным.
Я собирался поговорить с Винсенто наедине, и для этого мне пришлось полчаса хитро маневрировать по университетскому городку. Наконец я его поймал. Он удивился, увидев меня снова.
– Ты чего не уехал?
– Хочу тебе кое-что сказать. У тебя братья тринадцати тире пятнадцати лет имеются?
– Ну да, брат. И зовут его почти как тебя – Энрико. Кстати, мама почему-то предлагала мне не приезжать на каникулы.
– Мудрая женщина, – отозвался я.
– Э-э-э?
– Там сейчас проблемы.
– У кого? У вас или у нас?
– У всех. Короче говоря, если ты туда приедешь, будешь полной ложкой хлебать осуждение окружающих. Мы там ничего плохого не делаем, но всё равно оккупанты. А ты, соответственно, предатель.
– Понятно, – прошептал он.
– Но тебе придется там появиться.
– Зачем?
– Забрать оттуда брата Энрико, любой ценой.